Россия и Западная Европа в настоящую минуту (Краевский)/ДО: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Строка 41:
Въ-самомъ-дѣлѣ, никакая китайская стѣна не могла бы такъ рѣзко означить отдѣльности двухъ народовъ и двухъ государствъ, какъ рѣзко означились недавними происшествіями отдѣльность Россіи отъ всей остальной Европы, самобытность ея въ историческомъ развитіи и въ настоящемъ положеніи. До-сихъ-поръ, многіе, если не всѣ, заблуждались, почитая насъ, Русскихъ, только подражателями другимъ европейскимъ народамъ, отъ которыхъ будто-бы заимствовали мы не одни общественные обычаи и одежду, но и душевныя убѣжденія и вѣрованія. Новѣйшія событія и нынѣшнее положеніе Западной-Европы неотразимо убѣждаютъ въ противномъ, а исторія неопровержимыми фактами показываетъ, что мы отдѣлены отъ Европейцевъ не только географическимъ положеніемъ своимъ, но и всѣми историческими преданіями, всѣми вѣрованіями и государственнымъ устройствомъ. Въ доказательствахъ этой истины мы будемъ руководствоваться не фразами, не произвольными сужденіями, но указаніями исторіи и очевидностью.
Начало почти всѣхъ новыхъ государствъ Западной и Средней-Европы было одинаково: почти-вездѣ политическое ихъ существованіе началось ''завоеваніемъ.''
Такъ феодализмъ былъ одною изъ причинъ, которыя въ развитіи своемъ вели къ борьбѣ государственныхъ стихій, а борьба, почти непрерывная, раздражала страсти и вела къ революціи, то есть, къ ниспроверженію существовавшаго порядка и хаотическому состоянію общества.
Строка 53:
Государство Россійское началось не завоеваніемъ, сдѣлавшимъ на западѣ туземцевъ рабами — а свободнымъ ''призваніемъ'' властителей, которые съ самаго начала стали управлять Россіею не на основаніяхъ феодализма, а на основаніяхъ патріархальной, отеческой, самодержавной власти. Если бы и не находили мы извѣстія о томъ въ сумракѣ нашихъ лѣтописей, то открыли бы ту же истину въ событіяхъ, ознаменовавшихъ самое начало нашей исторіи. Немногочисленная дружина, окружавшая варяжскихъ князей, вскорѣ слилась съ народомъ, а сами князья сдѣлались единодержавными властителями государства, еще полудикаго. по неизмѣримаго въ пространствѣ и въ способахъ къ процвѣтанію. Великій Владиміръ, внукъ перваго единодержавнаго государя русскаго, уже былъ истиннымъ Русскимъ и отцомъ твоего народа, особенно послѣ того, какъ упрочилъ будущность его водвореніемъ чистой христіанской вѣры. Здѣсь начало величіи Россіи. Она свободно приняла единодержавіе и вѣру, постепенно укрѣплялась въ нихъ, и никогда не представляла тѣхъ противорѣчій, какія встрѣчаемъ мы въ исторіи другихъ европейскихъ народовъ. Церковь и Государь сдѣлались началами всѣхъ дѣйствій народа, и никакія событія, никакія несчастія и бѣдствія не разъединяли у насъ этихъ священныхъ властей между собою: никогда и народъ не переставалъ видѣть въ нихъ свое счастіе при обыкновенномъ теченіи дѣлъ, и свое спасеніе въ дни бѣдствій. Удѣльная система, пагубная въ частности — ибо она подавала поводъ къ игрѣ страстей — не исключала престола велико-княжескаго; вѣра не мѣшала, а только способствовала процвѣтанію и всѣмъ успѣхамъ государства и народа. Она не вооружалась у насъ ни инквизиціею, ни лицемѣрствомъ орденовъ монашескихъ, ни притѣсненіями и преслѣдованіемъ повинныхъ. За то и народъ нашъ искони любилъ основныя начала своего благополучія. Гибельное нашествіе и властвованіе Монголовъ не истребили у насъ ни православія, ни самодержавія. Освобожденіе отъ Татаръ, медленное и постепенное, служило къ торжеству единодержавія уничтоженіемъ послѣднихъ слѣдовъ удѣльной системы. Вотъ что, въ подтвержденіе вывода нашего, говоритъ краснорѣчивый историкъ Россіи:
"Глубокомысленная политика князей московскихъ не удовольствовалась собраніемъ частей въ цѣлое: надлежало еще связать ихъ твердо, и единовластіе усилить самодержавіемъ. Что началось при Іоаннѣ І-мъ или Калитѣ, то совершилось при Іоаннѣ III-мъ: столица ханская на берегу Ахтубы, гдѣ столько лѣтъ потомки рюриковы преклоняли колѣни, исчезла на вѣки, сокрушенная местью Россіянъ. Новгородъ, Псковъ, Рязань, Тверь присоединялись къ Москвѣ, вмѣстѣ съ нѣкоторыми областями, прежде захваченными Литвою. Древнія юго-западныя княженія потомковъ владиміровыхъ еще оставались въ рукахъ Польши; за то Россія, новая, возрожденная, во время Іоанна IV пріобрѣла три царства, Казанское, Астраханское и неизмѣримое Сибирское, дотолѣ неизвѣстное Европѣ. Сіе великое твореніе князей московскихъ было произведено не личнымъ ихъ геройствомъ, ибо, кромѣ Донскаго, никто изъ нихъ не славился онымъ, ''но единственно умною политическою системою.''
Можно прибавить къ этому историческому указанію, что «система политическая», какъ называетъ ее Карамзинъ, была убѣжденіемъ, вѣрованіемъ Русскихъ, ибо иначе не могла бы она имѣть прочныхъ успѣховъ. Развѣ въ другихъ государствахъ не было превосходныхъ умовъ и глубокихъ политиковъ? Но могли ли они внушить народамъ любовь къ единовластію, къ самодержавію, къ религіи? Самый добрый, умный, любимый народомъ король Французскій, Генрихъ IV, былъ убитъ злодѣйски! Творецъ величія Франціи, повелитель самый сообразный съ характеромъ ея народа, Лудовикъ XIV, былъ ненавидимъ подъ конецъ своей жизни, и онъ-то именно вызвалъ изъ мрака самое гибельное сопротивленіе королевской власти.
Совсѣмъ иное представляетъ исторія Россіи. Искони Русскіе видѣли священную власть въ особѣ государя, всегда сопутствуемаго благословеніемъ церкви и ея святителей. Они благоденствовали при государяхъ мудрыхъ, и только молили Бога о своемъ государѣ въ годины испытаніи. Никогда не приходила въ умъ ихъ никакая мысль объ измѣненіи великокняжеской или царской власти. Это было слѣдствіемъ не политической системы, а именно душевнаго, религіознаго убѣжденія, что власть царя поставлена отъ Бога, и что только онъ, Всемогущій, держитъ въ рукъ своей сердце царево. Кто больше Іоанна-Грознаго могъ бы охладить любовь народа къ вѣнчанному властителю? Но преданность и безпредѣльное повиновеніе сопровождали его до могилы и перешли къ его дѣтямъ. Послѣ смерти послѣдняго изъ нихъ, явилось новое доказательство, что Русскіе глубоко сознавали необходимость самодержавной власти, ибо, по смерти Ѳеодора, немедленно избрали достойнѣйшаго изъ среды своей, умнаго и несчастнаго Годунова. Въ періодѣ его царствованія, вы видите также несомнѣнное свидѣтельство любви и привязанности народа русскаго къ законнымъ его повелителямъ. Лишь только явился призракъ законнаго наслѣдника русскаго престола въ лицѣ самозванца, все покорилось ему почти безъ сопротивленія, и одна мысль, что Годуновъ злоумышлялъ противъ прямаго престолонаслѣдія, низвергла его въ прахъ. Настала година тяжкихъ испытаній. По чего хотѣли Русскіе во всѣхъ кровавыхъ событіяхъ междуцарствія? Законной власти въ особѣ единодержавнаго, православнаго государя. Всѣ страсти, всѣ волненіи утихли, какъ-скоро сиротствующій народъ думалъ, что нашелъ эту спасительную власть. Отъ-того были всѣ успѣхи Самозванцевъ, Шуйскаго и королевича Владислава, который могъ бы утвердиться на престолѣ, если бы Русскіе убѣдились, что онъ искренно дѣлается Русскимъ, православнымъ государемъ. Но малѣйшее подозрѣніе, что онъ принесетъ съ собою латинство и нарушитъ коренныя основы государства (православіе и независимость самодержавнаго государя) воспламенило всю энергію народа, который и оказалъ безсмертныя доблести, защищая уже ''одну идею самодержавія и православія.''
Послѣ воцаренія Романовыхъ, въ которыхъ Русскіе увидѣли все, за что сражались столько лѣтъ и для чего приносили въ жертву свои города, богатство и самую жизнь, вдругъ настаетъ періодъ тишины внутренней и правильнаго хода государственнаго. Этого явленія, столько же удивительнаго, сколько величественнаго, нельзя объяснить ничѣмъ, кромѣ того, что могучее государство русское опять нашло свою спасительную законность въ идеѣ русскаго, православнаго государя. Пожарскій и доблестные сподвижники его едва-ли не больше велики своимъ высокомъ самопожертвованіемъ этой идеѣ, нежели своими трудами и военными подвигами. «Всѣ люди честолюбивы», сказалъ Александръ-Благословенный въ 1812 году, жертвуя справедливости славою, принадлежавшею ему по праву. Вѣроятно, не чуждъ былъ честолюбія и Пожарскій; но и онъ, и всѣ спасители отечества, желали только возстановленія отрасли рюрикова рода, со всѣми неограниченными правами русскаго государя. Они и не ошиблись, провидя въ этомъ славу и счастіе своего отечества. Юный и кроткій Михаилъ, и твердый духомъ Алексѣй, не смотря на безпримѣрное разстройство всего состава государственнаго, Дѣйствовали успѣшно, отъ-того, что были сильны идеею, которая вмѣстѣ съ ними возсѣла на престолъ. Еслибъ даже ни тотъ, ни другой не обладали превосходными дарованіями, то и тогда они утвердили бы и увеличили бы Россію, потому-что дѣйствовали по сердцу и мысли своего народа. Имъ легко было присоединять древнія области русскія, легко было распространять благоденствіе на всѣхъ своихъ подданныхъ, когда къ нлмъ летѣли на встрѣчу души и сердца этихъ подданныхъ. Такова сила законности и сообразности правительства съ. убѣжденіями и вѣрованіями народа…
Строка 77:
Только при первомъ взглядѣ изумительно, что Европа, славная своею образованностью, успѣхами во всѣхъ наукахъ, искусствахъ и подробностяхъ общественной жизни, могла низойдти до того невыносимаго положенія, въ какомъ видимъ ее ныньче. Невольно спрашиваешь себя: къ чему же служатъ просвѣщеніе и самая утонченная, высокая гражданственность, когда онѣ не предохраняютъ отъ буйства страстей, отъ разрушенія всѣхъ общественныхъ связей, и не могутъ защищать мирныхъ, честныхъ гражданъ отъ угнетенія честолюбцевъ и своеволія злоумышленниковъ? Можно было бы отчаяться во многомъ, еслибъ тутъ же не видѣли мы новаго урока высокоумію и слабости человѣческой. Просвѣщеніе необходимо для исполненія цѣли человѣчества, которая состоитъ въ открытіи и развитіи всѣхъ силъ природы нашей и окружающей насъ. Но не основанное на вѣчныхъ законахъ, указанныхъ самимъ Богомъ, оно также можетъ принести горькіе плоды. Помните ли вы притчу о сѣятелѣ? Божественный Учитель указалъ намъ въ ней то, что, между-прочимъ, доказываетъ и примѣръ нынѣшняго состоянія Европы. ''Доброе'' сѣмя, посѣянное на почвѣ, поросшей терніемъ и волчцомъ, произрастило только волчцы и тернія. Безъ религіи, безъ любви къ монарху, въ которомъ олицетворяется отечество, самые просвѣщенные люди дѣлаются себялюбцами, надѣются только на себя, и вмѣшиваясь въ дѣла, превышающія кругъ ихъ дѣятельности, показываютъ только ограниченность и неспособность свою. Буйная толпа, нелюбящая ничего въ мірѣ и только озлобляющаяся общими успѣхами, всегда готова способствовать намѣреніямъ перваго дерзкаго честолюбца; наконецъ, земледѣльцы и трудолюбивые жители, неприверженные и непривязанные ни къ чему, кромѣ своихъ выгодъ, остаются равнодушны, покуда тревога не коснется ихъ самихъ, потому-что у нихъ нѣтъ никакихъ нравственныхъ, душевныхъ привязанностей. Къ такому состоянію умовъ ведетъ отсутствіе истинной религіи и любви къ монарху, отцу своего народа. Всѣ общественныя узы ослабляются безъ эти\ъ началъ государственной жизни. Европейскіе народы уже давно въ такомъ состояніи; только это не выказывалось прежде такъ рѣзко, какъ выказывается въ настоящее время. Надобны ли примѣры, даже недавніе? Вотъ они.
Не будемъ говорить объ исторіи итальянскихъ республикъ и разныхъ тамошнихъ владѣній: руководствуясь только эгоизмомъ и лжемудростью, которая извѣстна подъ именемъ макіавелизма, онѣ давно ниспали до той ступени, на какой видимъ ихъ нынѣ. Италія, старшая дочь просвѣщенія, давно служитъ доказательствомъ того, до чего доходитъ народъ, неукрѣпленный истинною, чистою религіею и единовластіемъ. Памятники искусствъ, райская природа, происхожденіе отъ Римлянъ, вся роскошь просвѣщенія, ничтожны тамъ, гдѣ нѣтъ твердыхъ нравственныхъ основаній государственнаго благоустройства. Ближайшія доказательства этой истины представляетъ исторія новѣйшая, почти современная намъ. Когда Наполеонъ совершалъ свои блестящія завоеванія, показали ли европейскіе народы истинный, душевный патріотизмъ? Въ Италіи онъ хозяйничалъ по прихотямъ своей политики: учреждалъ республики, передѣлывали, ихъ, создавалъ княжества, королевства, отдавалъ кому хотѣлъ, отнималъ опять, присвоивалъ себѣ что хотѣлъ — и всѣ только преклоняли голову передъ честолюбивымъ завоевателемъ. Въ Нидерландахъ были тѣ же самыя явленія. Въ Австріи, не смотря на великодушную рѣшимость императора, народъ не оказывалъ ни малѣйшаго сопротивленія врагамъ, и при громахъ войны продолжала, свои ежедневныя, мелочныя занятія, а по взятіи столицы только кланялся побѣдителю австрійскихъ армій. Въ Пруссіи, при первомъ завоеваніи ея, даже военные люди не оказывали энергическаго сопротивленія, а народъ только жаловался и стеналъ. Мелкія германскія владѣнія слѣдовали примѣру большихъ державъ. По говоримъ объ Испаніи и Тиролѣ, гдѣ были частныя сопротивленія Наполеону, порожденныя исключительными причинами; но замѣчательно, что Испанцы и Тирольцы, почти полудикіе народы, одушевленные только фанатизмомъ, оказали сопротивленіе Французамъ, когда другіе народы преклоняли голову при первой побѣдѣ завоевателя. Такъ ли дѣйствуетъ благородная самобытность, глубоко-убѣжденная въ правотѣ своего дѣла? Арміи разбиты, но еще остается народъ, отечество, монархъ, въ которомъ сосредоточены всѣ блага народа, и который долженъ склоняться породъ побѣдителемъ, когда не поддерживаетъ его любовь и привязанность народная. Всякая, самая побѣдоносная, грозная армія можетъ быть разбита — такова участь войны; но выставьте другую, третью, десятую армію, сдѣлайтесь всѣ воинами, и умрите или защитите свое отечество! «Это выше силъ человѣческихъ», сказали бы европейцы, если бы но имѣли они передъ глазами безсмертнаго примѣра Россіи. Точно такъ же, какъ къ нимъ, Наполеонъ нагрянулъ и къ намъ съ своимъ побѣдоноснымъ войскомъ, которое еще удвоилъ силами всей побѣжденной имъ Европы; какъ Вину, Берлинъ, и всѣ европейскія столицы, онъ занялъ и у насъ Москву. Но каково расплатились мы съ нимъ? Каково поклонились ''нетерпѣливому герою?
Таковы слѣдствія истинной любви къ отечеству, основанной на вѣрѣ въ Бога и на безпредѣльной преданности монарху. Каждый Русскій убѣжденъ въ душѣ, что Государь его можетъ желать только блага своему народу, и что ему, правящему кормиломъ огромнаго государственнаго корабля и имѣющему передъ собою обширный горизонтъ, какого не могутъ имѣть частные люди, ему одному принадлежитъ охрана и цѣлость всѣхъ пользъ государства. Убѣжденіе это, вѣками обратившееся въ непреложное вѣрованіе, составляешь взаимную силу царя и царства. Государь русскій выражаетъ собою все могущество и всѣ силы Россіи, и слово его есть не только повелѣніе, но и сама воля и сила цѣлаго государства, съ нимъ нераздѣльнаго. Вотъ источникъ нашей мудрости государственной, стройности хода нашего государства, и всѣхъ великихъ подвиговъ, какими Россія изумляетъ міръ.
Строка 121:
Между-тѣмъ, въ пятой книжкѣ «Журнала Министерства Внутреннихъ Дѣлъ» напечатано слѣдующее извѣстіе, подъ заглавіемъ:
''"Патріотическое усердіе дворянства и городскихъ обществъ, по случаю призванія на службу безсрочно-отпускныхъ нижнихъ чиновъ.''
"Въ настоящее время, когда нижніе воинскіе чины, находящіеся въ безсрочныхъ отпускахъ, вызваны снова подъ знамена, на поле дѣйствительной службы Царю и отечеству, многіе изъ нихъ покинули семейства, состоящія изъ женъ и дѣтей, которыхъ они были единственными кормильцами. Судьба этихъ семействъ обратила на себя всю заботливость правительства, которое, въ разсужденіи женъ и дѣтей безсрочно-отпускныхъ, поступившихъ изъ помѣщичьихъ имѣній и изъ городскихъ жителей, поспѣшило начертать слѣдующія основныя мѣры попеченія, удостоенныя Высочайшаго одобренія Его Императорскаго Величества: 1) для занимающихся въ деревняхъ хлѣбопашествомъ, если нѣтъ у нихъ сѣменъ для предстоящаго весенняго посѣва, отпустить необходимое количество, заимообразно, изъ ''сельскихъ запасныхъ магазиновъ;'' 2) для находящихся въ городахъ семействъ, которыя не имѣютъ никакихъ средствъ трудами своими снискивать пропитаніе, назначать по 30 фунтовъ ржаной муки на каждаго человѣка въ мѣсяцъ, на-счетъ ''капитала народнаго продовольствія;'' 3) для живущихъ по деревнямъ совершенно-бѣдныхъ семействъ, отпускать по 30 фунтовъ ржи на душу въ мѣсяцъ, изъ ''сельскихъ запасныхъ магазиновъ;'' наконецъ, 4) тѣхъ изъ женъ безсрочно-отпускныхъ нижнихъ чиновъ, принадлежавшихъ, къ городскимъ обществамъ, которыя не имѣютъ никакихъ занятій, замѣщать въ должности ''сидѣлокъ'' при ''больницахъ'' и на другую какую-либо службу; а совершенно дряхлыхъ и увѣчныхъ помѣщать въ. ''богадельни'', или отдавать на ''пропитаніе'' родственникамъ и частнымъ людямъ, за положенную отъ приказовъ общественнаго прозрѣнія плату. Впрочемъ, дѣйствительное осуществленіе этихъ мѣръ, равно-какъ и пополненіе ихъ, въ случаѣ нужды, другими благотворительными пособіями, предоставленіи были усердію благороднаго россійскаго дворянства и городскихъ обществъ, къ которымъ посему обращены были повсемѣстныя приглашенія.
Строка 133:
"Дворянство всѣхъ трехъ при-балтійскихъ губерній, въ то же время, изъявивъ усердное желаніе выразить свою неизмѣнную вѣрность и искреннюю вѣрно-подданническую преданность Государю Императору, положило принять на себя попеченіе о семействахъ призванныхъ на службу отпускныхъ, съ тѣмъ, что дворянство эстляндскоо рѣшилось при семъ назначить достаточную ''сумму денегъ'' на пособіе всѣмъ нуждающимся изъ этихъ семействъ; а лифляндское поставило себѣ въ обязанность озаботиться, чтобъ семейства эти оставлены были по возможности до возвращенія мужей и отцовъ своихъ изъ дѣйствительной службы, ''въ тѣхъ самыхъ отношеніяхъ'', въ которыхъ находились до-сихъ-поръ; въ случаѣ же невозможности исполненія этой мѣры по какимъ-либо обстоятельствамъ, сдѣлать распоряженіе къ отъисканію для нихъ другаго пріюта въ сельскихъ обществахъ.
"Въ свою очередь, въ Санктпетербургѣ, Общая Городская Дума по купеческому отдѣленію приговорила: въ пособіе проживающимъ въ столицѣ семействамъ отпускныхъ нижнихъ чиновъ, пожертвовать единовременно, изъ добровольныхъ складовъ, ''пятнадцать тысячъ рублей серебромъ.''
"Въ первопрестольной московской столицѣ, первымъ выступилъ почетный гражданинъ Ксенофонтъ Бубновъ, который лично отъ себя представилъ ''тысячу рублей'' серебромъ, для употребленія въ пользу семействъ безсрочно-отпускныхъ. За тѣмъ, московское купечество общимъ приговоромъ положило принять на себя ''полное обезпеченіе'' семействъ тѣхъ, которые проживали въ Москвѣ; а градскій голова города Воскресенска, въ Московской-Губерніи, вызвался взять подъ ''свое особенное'' покровительство семейства, живущія въ томъ городѣ, и обязался доставлять имъ ''отъ себя'' приличное содержаніе.
Строка 167:
25 мая 1848.
{{right|''"Отечественныя Записки"'', ''No 7
</div>
| |||