Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 3, 1863.pdf/165: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
заливка совр.орф. {{ВАР}} *** существующий текст перезаписан *** |
мНет описания правки |
||
| Тело страницы (будет включаться): | Тело страницы (будет включаться): | ||
| Строка 2: | Строка 2: | ||
|то-есть сочинить комедію и трагедію<ref>Повидимому, противное этому утверждаетъ Сократъ въ Симпосіонѣ (p. 223 D), гдѣ, смѣясь надъ Агатономъ, онъ говоритъ: του αὐτοῦ ἀνδρὸς εἷναι κωμῳδίαν καὶ τραγῳδίαν ἐπίστασθαι ποιεῖν.</ref>. Или ты не назвалъ ихъ подражаніями? — Назвалъ, и твое мнѣніе справедливо, что одни и тѣ же люди не могутъ дѣлать этого. — Вѣдь и рапсодисты-то не могутъ быть вмѣстѣ актерами. — Правда. {{pl|395|B}} — У трагиковъ и комиковъ даже и актеры не тѣ же самые, и все это — подражаніе. Или нѣтъ? — Подражаніе. — Да что еще, Адимантъ: — мнѣ кажется, будто человѣческая природа разсѣчена на малѣйшія части<ref>Говорится о малѣйшихъ и мельчайшихъ разницахъ между способностями, которыми одинъ человѣкъ отличается отъ другаго, и которыя потому остаются предметомъ, ни для кого неподражаемымъ, или точнѣе, — такимъ, какого никто въ полномъ совершенствѣ, чрезъ подражаніе, выразить не можетъ.</ref>; такъ что хорошо подражать многому и обращаться съ предметами, по отношенію къ которымъ подражанія суть подобія, она не въ состояніи. — Весьма справедливо, сказалъ онъ. — Итакъ, если мы хотимъ удержать прежнюю свою мысль, то стражи {{pl|395|C}} у насъ, оставивъ всѣ другія искуства, обязаны быть тщательнѣйшими художниками общественной свободы; имъ не слѣдуетъ заниматься чѣмъ-либо, что не ведетъ къ этому; ничего-таки иного не должны они дѣлать и ничему иному не должны подражать. Когда же и будутъ, то ихъ подражаніе должно начинаться съ самаго дѣтства и быть приспособленнымъ къ ихъ обязанностямъ, чтобы, то-есть, сдѣлать ихъ мужественными, разсудительными, благочестивыми, свободными и тому подобное: а что не свободно или какъ иначе постыдно, то да будетъ чуждо ихъ дѣятельности и подражанія; ибо въ противномъ случаѣ подражаніе {{pl|395|D}} вещи познакомитъ ихъ съ самою вещію<ref>По-гречески: ἳνα μὴ ἐκ τῆς μιμήσεως τοῦ εἶναι ἀπολαύσωσιν, иначе отъ подражанія они перейдутъ къ бытію, то-есть примутъ свойства тѣхъ вещей, которымъ подражали. Повѣркою этой мысли можетъ служить общество людей, въ которомъ человѣкъ постоянно вращается. Обращаясь съ тѣми или другими людьми, онъ начинаетъ подражаніемъ ихъ языку, обычаямъ, наклонностямъ и проч.; а оканчиваетъ тѣмъ, что самъ становится однимъ изъ членовъ избраннаго имъ общества.</ref>. Или ты не {{перенос|зна|ешь}}<!-- |
|то-есть сочинить комедію и трагедію<ref>Повидимому, противное этому утверждаетъ Сократъ въ Симпосіонѣ (p. 223 D), гдѣ, смѣясь надъ Агатономъ, онъ говоритъ: του αὐτοῦ ἀνδρὸς εἷναι κωμῳδίαν καὶ τραγῳδίαν ἐπίστασθαι ποιεῖν.</ref>. Или ты не назвалъ ихъ подражаніями? — Назвалъ, и твое мнѣніе справедливо, что одни и тѣ же люди не могутъ дѣлать этого. — Вѣдь и рапсодисты-то не могутъ быть вмѣстѣ актерами. — Правда. {{pl|395|B}} — У трагиковъ и комиковъ даже и актеры не тѣ же самые, и все это — подражаніе. Или нѣтъ? — Подражаніе. — Да что еще, Адимантъ: — мнѣ кажется, будто человѣческая природа разсѣчена на малѣйшія части<ref>Говорится о малѣйшихъ и мельчайшихъ разницахъ между способностями, которыми одинъ человѣкъ отличается отъ другаго, и которыя потому остаются предметомъ, ни для кого неподражаемымъ, или точнѣе, — такимъ, какого никто въ полномъ совершенствѣ, чрезъ подражаніе, выразить не можетъ.</ref>; такъ что хорошо подражать многому и обращаться съ предметами, по отношенію къ которымъ подражанія суть подобія, она не въ состояніи. — Весьма справедливо, сказалъ онъ. — Итакъ, если мы хотимъ удержать прежнюю свою мысль, то стражи {{pl|395|C}} у насъ, оставивъ всѣ другія искуства, обязаны быть тщательнѣйшими художниками общественной свободы; имъ не слѣдуетъ заниматься чѣмъ-либо, что не ведетъ къ этому; ничего-таки иного не должны они дѣлать и ничему иному не должны подражать. Когда же и будутъ, то ихъ подражаніе должно начинаться съ самаго дѣтства и быть приспособленнымъ къ ихъ обязанностямъ, чтобы, то-есть, сдѣлать ихъ мужественными, разсудительными, благочестивыми, свободными и тому подобное: а что не свободно или какъ иначе постыдно, то да будетъ чуждо ихъ дѣятельности и подражанія; ибо въ противномъ случаѣ подражаніе {{pl|395|D}} вещи познакомитъ ихъ съ самою вещію<ref>По-гречески: ἳνα μὴ ἐκ τῆς μιμήσεως τοῦ εἶναι ἀπολαύσωσιν, иначе отъ подражанія они перейдутъ къ бытію, то-есть примутъ свойства тѣхъ вещей, которымъ подражали. Повѣркою этой мысли можетъ служить общество людей, въ которомъ человѣкъ постоянно вращается. Обращаясь съ тѣми или другими людьми, онъ начинаетъ подражаніемъ ихъ языку, обычаямъ, наклонностямъ и проч.; а оканчиваетъ тѣмъ, что самъ становится однимъ изъ членовъ избраннаго имъ общества.</ref>. Или ты не {{перенос|зна|ешь}}<!-- |
||
-->|<!-- |
-->|<!-- |
||
-->то есть сочинить комедию и трагедию<ref>По-видимому, противное этому утверждает Сократ в Симпосионе (p. 223 D), где, смеясь над Агатоном, он говорит: του αὐτοῦ ἀνδρὸς εἷναι κωμῳδίαν καὶ τραγῳδίαν ἐπίστασθαι ποιεῖν.</ref>. Или ты не назвал их подражаниями? — Назвал, и твое мнение справедливо, что одни и те же люди не могут делать этого. — Ведь и рапсодисты-то не могут быть вместе актерами. — Правда. {{pl|395|B}} — У трагиков и комиков даже и актеры не те же самые, и всё это — подражание. Или нет? — Подражание. — Да что еще, Адимант: — мне кажется, будто человеческая природа рассечена на малейшие части<ref>Говорится о малейших и мельчайших разницах между способностями, которыми один человек отличается от другого, и которые потому остаются предметом, ни для кого неподражаемым, или точнее, — таким, какого никто в полном совершенстве, чрез подражание, выразить не может.</ref>; так что хорошо подражать многому и обращаться с предметами, по отношению к которым подражания суть подобия, она не в состоянии. — Весьма справедливо, сказал он. — Итак, если мы хотим удержать прежнюю свою мысль, то стражи {{pl|395|C}} у нас, оставив все другие искусства, обязаны быть тщательнейшими художниками общественной свободы; им не следует заниматься чем-либо, что не ведет к этому; ничего |
-->то есть сочинить комедию и трагедию<ref>По-видимому, противное этому утверждает Сократ в Симпосионе (p. 223 D), где, смеясь над Агатоном, он говорит: του αὐτοῦ ἀνδρὸς εἷναι κωμῳδίαν καὶ τραγῳδίαν ἐπίστασθαι ποιεῖν.</ref>. Или ты не назвал их подражаниями? — Назвал, и твое мнение справедливо, что одни и те же люди не могут делать этого. — Ведь и рапсодисты-то не могут быть вместе актерами. — Правда. {{pl|395|B}} — У трагиков и комиков даже и актеры не те же самые, и всё это — подражание. Или нет? — Подражание. — Да что еще, Адимант: — мне кажется, будто человеческая природа рассечена на малейшие части<ref>Говорится о малейших и мельчайших разницах между способностями, которыми один человек отличается от другого, и которые потому остаются предметом, ни для кого неподражаемым, или точнее, — таким, какого никто в полном совершенстве, чрез подражание, выразить не может.</ref>; так что хорошо подражать многому и обращаться с предметами, по отношению к которым подражания суть подобия, она не в состоянии. — Весьма справедливо, сказал он. — Итак, если мы хотим удержать прежнюю свою мысль, то стражи {{pl|395|C}} у нас, оставив все другие искусства, обязаны быть тщательнейшими художниками общественной свободы; им не следует заниматься чем-либо, что не ведет к этому; ничего таки иного не должны они делать и ничему иному не должны подражать. Когда же и будут, то их подражание должно начинаться с самого детства и быть приспособленным к их обязанностям, чтобы, то есть, сделать их мужественными, рассудительными, благочестивыми, свободными и тому подобное: а что не свободно или как иначе постыдно, то да будет чуждо их деятельности и подражания; ибо в противном случае подражание {{pl|395|D}} вещи познакомит их с самою вещию<ref>По-гречески: ἳνα μὴ ἐκ τῆς μιμήσεως τοῦ εἶναι ἀπολαύσωσιν, иначе от подражания они перейдут к бытию, то есть примут свойства тех вещей, которым подражали. Поверкою этой мысли может служить общество людей, в котором человек постоянно вращается. Обращаясь с теми или другими людьми, он начинает подражанием их языку, обычаям, наклонностям и проч.; а оканчивает тем, что сам становится одним из членов избранного им общества.</ref>. Или ты не {{перенос|зна|ешь}}}}<section end="Книга третья" /> |
||
{{bar}}{{bar}} |
{{bar}}{{bar}} |
||