Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 3, 1863.pdf/301: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
мНет описания правки |
заливка совр.орф. {{ВАР}} *** существующий текст перезаписан *** |
||
| Тело страницы (будет включаться): | Тело страницы (будет включаться): | ||
| Строка 1: | Строка 1: | ||
<section begin="Содержание шестой книги" />{{ВАР |
|||
|{{перенос2|дру|гой}}, явится великодушнымъ и мужественнымъ; потому что природы — трусливая и низкая съ философіею не имѣютъ ничего общаго. Но кто воздерженъ, благороденъ и мужественъ; тотъ никогда не позволитъ себѣ поступить съ кѣмъ-нибудь несправедливо. Поэтому истинный философъ необходимо будетъ справедливъ и прямодушенъ. Кромѣ того, нельзя не быть ему и ученымъ; потому что онъ будетъ одаренъ хорошею памятью, безъ которой не могъ бы питать свою душу науками или познаніями. Притомъ извѣстно, что истина весьма сродна съ симметріею и гармоніею: посему не можетъ быть, чтобы человѣкъ, во всю жизнь ревнующій объ истинѣ, обнаруживалъ суровость и непривѣтливость. Если же для познанія истины все это не обходимо, то каждый согласится, что управленіе государствомъ должно быть ввѣряемо людямъ ученымъ и совершеннымъ. P. 484 — 487 A. |
|||
Выслушавъ означенныя разсужденія Сократа, Адимантъ возражаетъ: остроумно и искусно {{нет ошибки|изслѣдываешь}} ты, Сократъ, настоящій предметъ, однако не такъ, чтобы въ душѣ не оставалось никакого сомнѣнія. Могутъ сказать, что философы, проведшіе весь вѣкъ въ изученіи мудрости, часто бываютъ чудаками, непонимающими пользы вещей; да и самые-то лучшіе изъ нихъ вовсе неспособны управлять обществомъ. Если же это справедливо, то какъ настаивать, что общество тогда только будетъ счастливо, когда его правителями явятся философы! Сократъ отвѣчаетъ на это слѣдующимъ образомъ: люди, такъ разсуждающіе, говорятъ сущую правду, только не знаютъ причинъ открывающагося здѣсь недостатка. Какъ грубые и глупые мореплаватели хвалили бы того капитана, который пусть и не знаетъ своего дѣла, лишь бы поблажалъ ихъ прихотямъ, а мудраго, который для спасенія всѣхъ употребляетъ мѣры строгости, бранили бы и отвергали: такъ и народная толпа, измѣряющая все удовольствіемъ и частною пользою, обыкновенно обвиняетъ тѣхъ правителей, которые, не поблажая ея страстямъ, имѣютъ въ виду пользу и благо только цѣлаго государства. Явно, что въ этомъ случаѣ надобно винить не философовъ, а людей, непользующихся философами. Если же послѣдніе къ управленію государствомъ не приступаютъ сами< |
Выслушавъ означенныя разсужденія Сократа, Адимантъ возражаетъ: остроумно и искусно {{нет ошибки|изслѣдываешь}} ты, Сократъ, настоящій предметъ, однако не такъ, чтобы въ душѣ не оставалось никакого сомнѣнія. Могутъ сказать, что философы, проведшіе весь вѣкъ въ изученіи мудрости, часто бываютъ чудаками, непонимающими пользы вещей; да и самые-то лучшіе изъ нихъ вовсе неспособны управлять обществомъ. Если же это справедливо, то какъ настаивать, что общество тогда только будетъ счастливо, когда его правителями явятся философы! Сократъ отвѣчаетъ на это слѣдующимъ образомъ: люди, такъ разсуждающіе, говорятъ сущую правду, только не знаютъ причинъ открывающагося здѣсь недостатка. Какъ грубые и глупые мореплаватели хвалили бы того капитана, который пусть и не знаетъ своего дѣла, лишь бы поблажалъ ихъ прихотямъ, а мудраго, который для спасенія всѣхъ употребляетъ мѣры строгости, бранили бы и отвергали: такъ и народная толпа, измѣряющая все удовольствіемъ и частною пользою, обыкновенно обвиняетъ тѣхъ правителей, которые, не поблажая ея страстямъ, имѣютъ въ виду пользу и благо только цѣлаго государства. Явно, что въ этомъ случаѣ надобно винить не философовъ, а людей, непользующихся философами. Если же послѣдніе къ управленію государствомъ не приступаютъ сами<!-- |
||
-->|<!-- |
|||
-->{{перенос2|дру|гой}}, явится великодушным и мужественным; потому что природы — трусливая и низкая с философиею не имеют ничего общего. Но кто воздержен, благороден и мужествен; тот никогда не позволит себе поступить с кем-нибудь несправедливо. Поэтому истинный философ необходимо будет справедлив и прямодушен. Кроме того, нельзя не быть ему и ученым; потому что он будет одарен хорошею памятью, без которой не мог бы питать свою душу науками или познаниями. Притом известно, что истина весьма сродна с симметриею и гармониею: посему не может быть, чтобы человек, во всю жизнь ревнующий об истине, обнаруживал суровость и неприветливость. Если же для познания истины всё это не обходимо, то каждый согласится, что управление государством должно быть вверяемо людям ученым и совершенным. P. 484 — 487 A. |
|||
Выслушав означенные рассуждения Сократа, Адимант возражает: остроумно и искусно {{нет ошибки|исследываешь}} ты, Сократ, настоящий предмет, однако не так, чтобы в душе не оставалось никакого сомнения. Могут сказать, что философы, проведшие весь век в изучении мудрости, часто бывают чудаками, непонимающими пользы вещей; да и самые-то лучшие из них вовсе неспособны управлять обществом. Если же это справедливо, то как настаивать, что общество тогда только будет счастливо, когда его правителями явятся философы! Сократ отвечает на это следующим образом: люди, так рассуждающие, говорят сущую правду, только не знают причин открывающегося здесь недостатка. Как грубые и глупые мореплаватели хвалили бы того капитана, который пусть и не знает своего дела, лишь бы поблажал их прихотям, а мудрого, который для спасения всех употребляет меры строгости, бранили бы и отвергали: так и народная толпа, измеряющая всё удовольствием и частною пользою, обыкновенно обвиняет тех правителей, которые, не поблажая её страстям, имеют в виду пользу и благо только целого государства. Явно, что в этом случае надобно винить не философов, а людей, непользующихся философами. Если же последние к управлению государством не приступают сами}}<section end="Содержание шестой книги" /> |
|||