Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 1, 1863.pdf/302: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
мНет описания правки |
заливка совр.орф. {{ВАР}} *** существующий текст перезаписан *** |
||
| Тело страницы (будет включаться): | Тело страницы (будет включаться): | ||
| Строка 1: | Строка 1: | ||
<section begin="Хармид. Введение" />{{ВАР |
|||
|аѳинскихъ {{так в тексте|тиранновъ}}, и потому Аѳиняне еще не имѣютъ причины обвинять Сократа за этого самовластителя<ref>''Aeschin.'' adv. Timarch. p. 169. ed. Reisk. — Судъ надъ Сократомъ между прочимъ ставилъ ему въ вину и то, что изъ его школы вышелъ Критіасъ, одинъ изъ жесточайшихъ Аѳинскихъ {{так в тексте|тиранновъ}}, убѣжавшій потомъ въ Ѳессалію. Этотъ самый Критіасъ извѣстенъ былъ и какъ поэтъ. Отрывки его стихотвореній дошли до насъ. См. ''Critiæ tyranni'' fragm. ed. V. Bach. Lips. 1827. 8.</ref>. Наконецъ Асту особенно не нравится здѣсь то, что Сократъ какъ будто увлекается вовсе не философическою любовію къ Хармиду, въ чемъ Атеней (L. V. p. 187) укоряетъ и самаго Платона. Но если всѣ подобныя выраженія въ Платоновыхъ сочиненіяхъ понимать серьёзно, въ значеніи буквальномъ; то надобно почесть подложными и тѣ разговоры, которые самъ Астъ признаетъ несомнѣнными. Гдѣ больше толковъ о педерастіи какъ не въ Федрѣ и Пирѣ? однакожъ эти бесѣды не только подлинныя, но еще въ составѣ Платоновыхъ сочиненій занимаютъ почетное мѣсто. Внимательный наблюдатель замѣтитъ, что эротическія выходки Сократа вездѣ прикрыты ироніею и имѣютъ смыслъ болѣе благородный. Ксенофонтъ справедливо замѣчаетъ: πολλάκις γάρ (Σωκράτης) ἔφη μὲν ἂν τινὸς ἐρᾶν, φανερὸς δ᾽ ῆν οὑ τῶν τἀ σώματα πρὸς ὥραν, ἀλλὰ τῶν τάς ψυχὰς πρὸς ἀρετὴν εὖ πεφυκότων ἐφιέμενος. Притомъ Сократъ въ Хармидѣ говоритъ (p. 174. B): «мною, другъ мой, ничего не опредѣлишь: въ отношеніи къ красавцамъ, я — просто бѣлый шнуръ; мнѣ почти всѣ въ этомъ возрастѣ кажутся красивыми». |
|||
Въ первой части разговора Сократъ бесѣдуетъ съ однимъ Хармидомъ, который на вопросъ Сократа, что такое разсудительность, произноситъ три различныя понятія объ этой добродѣтели. Сперва онъ называетъ ее благопристойною дѣятельностію и тихостію, τὸ κοσμίως πράττειν καὶ ἠσυχῆ. Но Сократъ, не говоря ничего о благопристойности, ἠ κοσμιότης, такъ какъ она дѣйствительно есть одинъ изъ отличительныхъ признаковъ разсудительности, отвергаетъ только тихость, τὴν ἡσυχίαν. Тихость, говоритъ онъ, всегда и< |
Въ первой части разговора Сократъ бесѣдуетъ съ однимъ Хармидомъ, который на вопросъ Сократа, что такое разсудительность, произноситъ три различныя понятія объ этой добродѣтели. Сперва онъ называетъ ее благопристойною дѣятельностію и тихостію, τὸ κοσμίως πράττειν καὶ ἠσυχῆ. Но Сократъ, не говоря ничего о благопристойности, ἠ κοσμιότης, такъ какъ она дѣйствительно есть одинъ изъ отличительныхъ признаковъ разсудительности, отвергаетъ только тихость, τὴν ἡσυχίαν. Тихость, говоритъ онъ, всегда и<!-- |
||
-->|<!-- |
|||
-->афинских тиранов, и потому Афиняне еще не имеют причины обвинять Сократа за этого самовластителя<ref>''Aeschin.'' adv. Timarch. p. 169. ed. Reisk. — Суд над Сократом между прочим ставил ему в вину и то, что из его школы вышел Критиас, один из жесточайших Афинских тиранов, убежавший потом в Фессалию. Этот самый Критиас известен был и как поэт. Отрывки его стихотворений дошли до нас. См. ''Critiæ tyranni'' fragm. ed. V. Bach. Lips. 1827. 8.</ref>. Наконец Асту особенно не нравится здесь то, что Сократ как будто увлекается вовсе не философическою любовью к Хармиду, в чём Атеней (L. V. p. 187) укоряет и самого Платона. Но если все подобные выражения в Платоновых сочинениях понимать серьёзно, в значении буквальном; то надобно почесть подложными и те разговоры, которые сам Аст признает несомненными. Где больше толков о педерастии как не в Федре и Пире? однакож эти беседы не только подлинные, но еще в составе Платоновых сочинений занимают почетное место. Внимательный наблюдатель заметит, что эротические выходки Сократа везде прикрыты ирониею и имеют смысл более благородный. Ксенофонт справедливо замечает: πολλάκις γάρ (Σωκράτης) ἔφη μὲν ἂν τινὸς ἐρᾶν, φανερὸς δ᾽ ῆν οὑ τῶν τἀ σώματα πρὸς ὥραν, ἀλλὰ τῶν τάς ψυχὰς πρὸς ἀρετὴν εὖ πεφυκότων ἐφιέμενος. Притом Сократ в Хармиде говорит (p. 174. B): «мною, друг мой, ничего не определишь: в отношении к красавцам, я — просто белый шнур; мне почти все в этом возрасте кажутся красивыми». |
|||
В первой части разговора Сократ беседует с одним Хармидом, который на вопрос Сократа, что такое рассудительность, произносит три различные понятия об этой добродетели. Сперва он называет ее благопристойною деятельностью и тихостию, τὸ κοσμίως πράττειν καὶ ἠσυχῆ. Но Сократ, не говоря ничего о благопристойности, ἠ κοσμιότης, так как она действительно есть один из отличительных признаков рассудительности, отвергает только тихость, τὴν ἡσυχίαν. Тихость, говорит он, всегда и}}<section end="Хармид. Введение" /> |
|||
{{bar}}{{bar}} |
{{bar}}{{bar}} |
||