Нефтяные неожиданности (Амфитеатров)/ДО: различия между версиями

Самая удивительная изъ нефтяныхъ неожиданностей, — по крайней мѣрѣ для меня, — конечно, та, что я пишу о нефти. Съ полной искренностью предупреждаю читателя, что нѣтъ въ Россіи человѣка, слабѣе меня освѣдомленнаго по нефтянымъ вопросамъ. Я имѣю понятія о нефтяномъ дѣлѣ меньше, чѣмъ даже петербургскіе акціонеры нефтяныхъ товариществъ и компаній, а это — очень мрачная отмѣтка, потому что я знавалъ на берегахъ Невы не только простыхъ акціонеровъ, но даже сильныхъ воротилъ керосиновыхъ, которые сами искренно вѣрили и другихъ убѣждали, что главный бассейнъ русской нефти помѣщается отнюдь не въ Баку и Грозномъ, но въ Петербургѣ же, на Морской улицѣ, въ низкѣ ресторана Кюба. Я никогда не видалъ, какъ нефть превращается въ керосинъ, но мнѣ случалось наблюдать, — именно, въ вышеназванномъ всероссійскомъ бассейнѣ, — какъ изъ нефти дѣлаютъ шампанское и, наоборотъ, какъ шампанское иногда перерабатывается въ очень выгодную нефть. Я даже могу похвалиться, что лично субсидировалъ нефтяную промышленность, потому что однажды далъ двадцать пять рублей взаймы эксъ-милліонеру, у котораго фонтаны не то перестали бить вовсе, не то били ужъ черезчуръ усердно — такъ что его нефть, за перепроизводствомъ, потеряла цѣнность на всѣхъ рынкахъ земного шара, продавалась дешевле воды даже въ Буэносъ-Айресѣ и годилась только на то, чтобы топить въ ней банкротовъ, начиная съ фонтанохозяина. Мои двадцать пять рублей эксъ-милліонеръ тутъ же, на моихъ глазахъ превратилъ въ завтракъ съ двумя бутылками шампанскаго, выставленными какому-то очень черному и малоумытому господину, чье настоящее рекомендовалось драгоцѣннѣйшими перстнями на корявыхъ пальцахъ, а прошлое изобличалось страшнымъ шрамомъ подъ лѣвымъ глазомъ и пробѣлами въ желтыхъ зубахъ, обязанными своимъ происхожденіемъ, по всей видимости, не щипцамъ дантиста. Признаюсь, по неопытности, я было посѣтовалъ на легкомысленную и, казалось бы, совершенно непроизводительную расточительность эксъ-милліонера, но дня черезъ три имѣлъ удовольствіе услыхать, что мой парень понималъ свое дѣло тонко и зналъ, кого надо чествовать и угощать. По манію малоумытаго господина съ зубными пробѣлами, злополучные фонтаны не то забили снова, не то сократили свое біеніе, — словомъ, сдѣлали какъ разъ то самое, что отъ нихъ требовалось, дабы счастливый обладатель ихъ могъ сшить себѣ шубу на зиму и пріобрѣсти новые панталоны въ клѣтку. Затѣмъ, я встрѣтилъ его уже на собственныхъ лошадяхъ; затѣмъ видѣлъ издали въ ложѣ Михайловскаго театра съ прелестною женщиною, у которой, судя по брилліантамъ въ ушахъ и на пальцахъ (перчатки тогда уже переставали носить! А теперь носятъ?), не могло быть менѣе десяти друзей дома, каждый съ доходомъ тысячъ по пятидесяти, по сту въ годъ; затѣмъ рысаки моего пріятеля стали скакать и бѣгать на столичномъ ипподромѣ, а «Петербургская Газета» и «Петербургскій Листокъ» начали поминать владѣльца ихъ «о азаръ»<ref>{{lang-fr|Au hasard}} — Къ мѣсту и не къ мѣсту. {{ПримВТ}}</ref>, величая его «нашимъ извѣстнымъ финансистомъ»: званіе, какъ извѣстно каждому петербуржцу, настолько зыбкое, что иные скептическіе умы принимаютъ его за ругательство. И, наконецъ, великодушный пріятель мой даже возвратилъ мнѣ мои двадцать пять рублей, что, говорятъ, — уже совсѣмъ большая и почти неслыханная нефтяная неожиданность. Вотъ — наилучшій и поучительнѣйшій примѣръ легкости, съ какою даже незначительное количество шампанскаго можетъ быть химически превращено и расширено въ резервуаръ наидоходнѣйшей нефти. {{lang|la|Sapienti sat!}}<ref>{{lang-la|Sapienti sat!}} — мудромуМудрому довольно! {{ПримВТ}}</ref> «Слыши, Израиль»!

— Жоли!!!<ref>{{lang-fr|Joli}} — Красиво, пріятно. {{ПримВТ}}</ref>

Потрясенный трагическимъ сообщеніемъ, я почелъ своимъ священнымъ долгомъ приписать къ проекту о мазутномъ топливѣ приблизительно такое {{lang|la|praeterea censeo}}<ref>{{lang-la|Praeterea censeo}} — Дополнительное соображеніе (букв.: кромѣ того, я считаю). {{ПримВТ}}</ref>:

— «Повсюду страсти роковыя, и отъ судебъ защиты нѣтъ»<ref>[[Александр Сергеевич Пушкин|А.&nbsp;С.&nbsp;Пушкинъ]] «[[Цыганы (поэма — Пушкин)|Цыганы]]». {{ПримВТ}}</ref>… Это, кажется, [[Алексей Николаевич Апухтин|Апухтина]] сочиненіе?

И начальство бросило рукопись въ каминъ. Только огненные языки забѣгали и дымокъ завился! Я смотрѣлъ на {{lang|pt|auto da fé}}<ref>{{lang-pt|autoAuto da fé}} — аутодафеАутодафе. {{ПримВТ}}</ref> съ чувствомъ искренняго облегченія, а милѣйшее начальство, столь черезъ меня многострадальное, съ большимъ удовольствіемъ вспоминаю и сейчасъ. Это каминное приключеніе было, кажется, первымъ случаемъ, что мазутъ, хотя косвенно, сыгралъ нѣкоторую роль въ русскомъ желѣзнодорожномъ отопленіи, въ которомъ онъ или господствуетъ, или мечтаетъ господствовать теперь.

— {{lang|la|Sic!}}<ref>{{lang-la|Sic!}} — Да! {{ПримВТ}}</ref>

— Ты, Нигрошадзе, уже въ третій разъ сегодня кричишь эврику, — скептически замѣтилъ брюзга и циникъ Безштанія, — и все ничего… Ждать отъ тебя идей — все равно, что дѣтей отъ имеретинскаго катера<ref>Катеръ — мулъ, безплодная помѣсь осла съ кобылицею, а если вѣрить совершенно фантастическимъ имеретинскимъ повѣрьямъ, то катера родятся и отъ буйволицъ., и даже верблюдицъ. Любопытно, что эту небылицу повторяютъ и многіе интеллигентные туземцы, а талантливый грузинскій журналистъ покойный [[И. Л. Бахтадзе (Амфитеатров)/ДО|Илико Хонели (И. Л. Бахтадзе)]] защищалъ дѣйствительность факта даже печатно въ своемъ блистательномъ юмористическомъ очеркѣ о нравѣ и привычкахъ имеретинскаго катера — животнаго, полезнѣйшаго изъ ѣздовыхъ и вьючныхъ чуть не на цѣломъ свѣтѣ, но несноснѣйшаго по упрямству, злости и какой-то сатирической хитрости своего всегда враждебно и ехидно настроеннаго ума. О курьезныхъ выходкахъ катеровъ можно написать цѣлую книгу.</ref>.

— «Рагинда кацо?» Отстаньте, прозаическіе люди! «Подите прочь! Какое дѣло поэту мирному до васъ»<ref>[[Александр Сергеевич Пушкин|А.&nbsp;С.&nbsp;Пушкинъ]] «[[Поэт и толпа (Пушкин)|Поэтъ и толпа]]». {{ПримВТ}}</ref>? До того-ли теперь? Я въ эмпиреяхъ! Я нашелъ способъ! Я нашелъ вѣрный способъ…

То было милое, славное, старое, но совсѣмъ недавнее время, когда всѣ мы: русскіе, грузины, татары, армяне, поляки, евреи, нѣмцы, — овы, скіе, дзе, швили, ели, оглы, ія, іанцы, овичи, енки, штейны, берги, — отлично уживались между собою въ Закавказьѣ, не имѣя ни малѣйшей подробности въ международныхъ конкурсахъ на національную рѣзвость и злобность. Веселый князь А. М. Дондуковъ-Корсаковъ пробовалъ кахетинское одинаково изъ грузинскихъ и армянскихъ виноградниковъ и, хорошо попробовавъ, обѣщалъ примирить навсегда и осчастливить всѣ кавказскія національности, учредивъ портъ… на вершинѣ Сурамскаго перевала! Въ Баку затѣвали строить водопроводъ, и ласковый «Дундукъ» сулилъ пріѣхать на открытіе и даже, ради рекламы бакинской воды, выпить, ужъ такъ и быть, одинъ стаканъ оной! Все было очень «гемютлихъ»<ref>{{lang-de|gemütlichGemütlich}} — пріятноПріятно. {{ПримВТ}}</ref> и патріархально! По Военно-Грузинской дорогѣ можно было путешествовать въ одиночку пѣшкомъ, не опасаясь разбойниковъ. Армяне, безъ всякихъ понужденій, очень охотно говорили и учились по-русски и не лѣзли съ кинжалами на русскихъ чиновниковъ. Кяримка грабилъ въ Делижанѣ, но еще со строгимъ рыцарствомъ, какъ и подобало будущему генералъ-адъютанту персидскаго шаха. Разными Наби и Мурсакуловыми еще и не пахло! Чествовали грузина Кипіани, чествовали армянина Арцруни, острилъ грузинъ Акакій Церетели, острилъ русскій Опочининъ, острилъ армянинъ Геничка Каргановъ… и никакихъ «революціевъ» изъ сего не выходило и не предвидѣлось. То старое Закавказье такъ рѣзко отличалось отъ кромѣшнаго ада раздоровъ національныхъ, утвердившагося, въ Закавказьѣ нынѣшнемъ, что оно не имѣло даже ни одного органа печати, охочаго обличать въ сепаратизмѣ патріарха Ноя, зачѣмъ тотъ осмѣлился пристать къ армянской горѣ Арарату, когда было рукою подать до грузинскаго св. Давида, а то и до русскихъ Воробьевыхъ горъ. Покойный Величко мирно обиталъ въ Петербургѣ, печаталъ стихи въ «Недѣлѣ», спорилъ съ Викторомъ Крыловымъ о «Первой мухѣ», дружилъ съ Владиміромъ Соловьевымъ и, вѣроятно, даже не мечталъ еще о перспективахъ «Кавказа», безлично прозябавшаго въ рукахъ чиновника Тебенькова, а тѣмъ менѣе, — потомъ, — о свѣрѣпыхъ эффектахъ русскаго собранія…

Прошло лѣтъ пятнадцать. Въ одномъ петербургскомъ обществѣ, дѣловомъ и сановномъ, говорили о необходимости русскимъ товарамъ, — наипаче же, конечно, какъ всегда, ситцамъ московскихъ мануфактуръ! — найти новые, дальніе рынки. Говорили о Персидскомъ заливѣ, о султанѣ Ковейта, — о томъ, какъ г. Сигма куда-то ѣздилъ на мониторѣ<ref name="мониторъ">См. [[w:Монитор (класс корабля)|Мониторъ]]. {{ПримВТ}}</ref>; о томъ, что только бы намъ найти выходъ въ Индійскій океанъ, да получить угольную станцію, а то сейчасъ же всей Чемберлэновской спѣси капутъ, — и мы защитимъ и выручимъ буровъ, увеземъ, при помощи «графа» Леонтьева, всѣ слоновые клыки изъ единовѣрной Абиссиніи, въ которой насъ терпѣть не могутъ, и чрезъ то пріобрѣтемъ средства, достаточныя, чтобы обанкротить не только рулетку въ Монте-Карло, но даже англійскій банкъ. Тогда, — будетъ слишкомъ года два назадъ! — держался въ петербургскихъ сферахъ общій тонъ такой мажорный, и даже въ газетахъ писали:

Чемберлэна рисовалъ въ пакостнѣйшихъ видахъ г. {{lang|fr|A. Coré}}, коррикатуристъ «Новаго Времени», — вродѣ антихриста въ моноклѣ. А Крюгера съ сострадательною фамильярностью величали «дядею Павломъ» и строго укоряли сосѣднія державы, что онѣ бурамъ только рукоплещутъ, а на счетъ вмѣшательства отдѣлываются жестомъ — «хабенъ зи гевидѣлъ?»<ref>Хабен зи гевидел? — искаженіе нѣмецкой фразы: {{lang-de|Haben Sie gesehen?}} (Вы видѣли это?). Слово «гевидел» образовано изъ нѣмецкой приставки «ge» и русскаго слова «виделъ». Въ русской литературѣ встрѣчается, напр., в повѣсти [[Николай Семёнович Лесков|Лѣскова]] «[[Полунощники (Лесков)|Полунощники]]». До первой мировой войны у чешскихъ пастуховъ была въ ходу присказка: «{{lang|de|Hast du gevidel jak ty ovecky uber die kopecky gelaufen sind}}». {{ПримВТ}}</ref> Укоривъ же, восклицали съ самодовольствіемъ:

— Увѣрялъ, что — дайте ему нефтепроводъ, и онъ рус-си-фи-ци-ру-етъ Индійскій океанъ, подчинитъ Персію русскому про-тек-то-ра-ту и, можетъ быть, если правительство найдетъ нужнымъ, даже завоюетъ Ин-до-станъ… Очень смѣлый мо-ре-пла-ва-тель!… Потому что приливъ нефти создастъ въ Персидскомъ заливѣ русскій коммерческій флотъ и колоніи, а для охраны ихъ мы должны будемъ держать въ индійскихъ водахъ пос-то-ян-ну-ю военную эс-кад-ру… Оно, конечно, стоитъ большихъ денегъ, но всемірное расширеніе рынка и вліянія за все вознаградитъ своими вы-го-да-ми… понимаете?… А на сушѣ — дикіе курды и народы Ме-со-по-та-мі-и… или… м-м-м-мъ… другихъ библейскихъ мѣстъ… не замедлятъ продырявить трубу нефтепровода, что будетъ, хотя убыточно, но опять-таки къ нашему благополучію, потому что дыра въ нефтепроводѣ дастъ намъ предлогъ потребовать отъ персидскаго шаха удовлетворенія, то есть, вполнѣ безобидно послать на линію нефтепровода нѣсколько тысячъ казаковъ для совершенно мирной и нейтральной цѣли — охранять неприкосновенность русскаго со-о-ру-же-нія… Очень, очень. курьезно и находчиво все расписалъ!… и представьте: теперь все это… м-м-м-мъ… опять въ воздухѣ!… Вы слышите, мониторъ<ref name="мониторъ"/>, Сигма, Ковейтъ… Да-а!.. Грузинъ предсказалъ!.. Тогда, положимъ, знаете, вообще, такое время было: поколѣніе а-ван-тю-рис-товъ и кон-квис-та-до-ровъ… Машковъ, Ашиновъ, Леонтьевъ… Но о Персидскомъ заливѣ для русской нефти — грузинъ предсказалъ!

— М-м-м-да-а… Отклонили!.. А вотъ слышу: Персидскій заливъ, угольная станція, мониторъ<ref name="мониторъ"/>, Анна на шею, Ковейтъ… м-м-да-а… Нигрошадзе предсказалъ!..

Нефтяники! Не презирайте фантазеровъ! Пустой желудокъ часто обостряетъ второе зрѣніе! Лежа во мракѣ своей комнаты, не освѣщенной лампою за неимѣніемъ керосина, голодный фантазеръ иногда прозираетъ мысленнымъ окомъ въ мракъ будущихъ вѣковъ и художественною интуиціей находитъ блестящія керосиновыя идеи, которыя впослѣдствіи статистикъ будетъ оправдывать цифрами, журналистъ — статьями, промышленникъ — капиталами, а политикъ — посылкою мониторовъ<ref name="мониторъ"/>. Настоящее безуміе поэта часто таитъ въ себѣ зерно будущей торговой и политической реальности!