Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 3, 1863.pdf/165: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
м →‎top: орфография, replaced: чемъ → чѣмъ
Статус страницыСтатус страницы
-
Не вычитана
+
Вычитана
Тело страницы (будет включаться):Тело страницы (будет включаться):
Строка 1: Строка 1:
<section begin="Книга третья" /><!-- {{pl||B}}{{pl||C}}{{pl||D}} -->то-есть сочинить комедію и трагедію<ref>По-видимому, противное этому утверждаетъ Сократъ въ Симпосіонѣ (p. 223 D), гдѣ, смѣясь надъ Агатономъ, онъ говоритъ: του αὐτοῦ ἀνδρὸς εἶναι κωμῳδίαν καὶ τραγῳδίαν ἐπίστασθαι ποιεῖν.</ref>. Или ты не назвалъ ихъ подражаніями? — Назвалъ, и твое мнѣніе справедливо, что одни и тѣ же люди не могутъ дѣлать этого. — Вѣдь и рапсодисты-то не могутъ быть вмѣстѣ актерами. — Правда. — У трагиковъ и комиковъ даже и актеры не тѣ же самые, и все это — подражаніе. Или нѣтъ? — Подражаніе. — Да что еще, Адимантъ: — мнѣ кажется, будто человѣческая природа разсечена на малейшіе части<ref>Говорится ο малейшихъ и мельчайшихъ разницахъ между способностями, которыми одинъ человѣкъ отличается отъ другаго, и которые потому остаются предметомъ, ни для кого неподражаемымъ, или точнѣе, — такимъ, какого никто въ полномъ совершенствѣ, чрезъ подражаніе, выразить не можетъ.</ref>; такъ что хорошо подражать многому и обращаться съ предметами, по отношенію къ которымъ подражанія суть подобія, она не въ состояніи. — Весьма справедливо, сказалъ онъ. — Итакъ, если мы хотимъ удержать прежнюю свою мысль, то стражи у васъ, оставивъ все другіе искуства, обязаны быть тщательнейшими художниками общественной свободы; имъ не слѣдуетъ заниматься чѣмъ-либо, что не ведетъ къ этому; ничего-таки инаго не должны они дѣлать и ничѣму иному не должны подражать. Когда же и будутъ, то ихъ подражаніе должно начинаться съ самаго детства и быть приспособленнымъ къ ихъ обязанностямъ, чтобы, то-есть, сдѣлать ихъ мужественными, разсудительными, благочестивыми, свободными и тому подобное: а что не свободно или какъ иначе постыдно, то да будетъ чуждо ихъ деятельности и подражанія; ибо въ противномъ случаѣ подражаніе вещи познакомитъ ихъ съ самою вещью<ref>По-гречески: ἴνα μὴ ἐκ τῆς μιμῆσεως τοῦ εἶναι ἀπολαύσωσιν, иначе отъ подражанія они перейдутъ къ бытію, то-есть примутъ свойства тѣхъ вещей, которымъ подражали. Повѣркой этой мысли можетъ служить общество людей, въ которомъ человѣкъ постоянно вращается. Обращаясь съ тѣми или другими людьми, онъ начинаетъ подражаніемъ ихъ языку, обычаямъ, наклонностямъ и проч.; а оканчиваетъ тѣмъ, что самъ становится однимъ изъ членовъ избраннаго имъ общества.</ref>. Или ты не {{перенос|зна|ешь}}<section end="Книга третья" />
<section begin="Книга третья" />то-есть сочинить комедію и трагедію<ref>Повидимому, противное этому утверждаетъ Сократъ въ Симпосіонѣ (p. 223 D), гдѣ, смѣясь надъ Агатономъ, онъ говоритъ: του αὐτοῦ ἀνδρὸς εἷναι κωμῳδίαν καὶ τραγῳδίαν ἐπίστασθαι ποιεῖν.</ref>. Или ты не назвалъ ихъ подражаніями? — Назвалъ, и твое мнѣніе справедливо, что одни и тѣ же люди не могутъ дѣлать этого. — Вѣдь и рапсодисты-то не могутъ быть вмѣстѣ актерами. — Правда{{pl|395|B}}. — У трагиковъ и комиковъ даже и актеры не тѣ же самые, и все это — подражаніе. Или нѣтъ? — Подражаніе. — Да что еще, Адимантъ: — мнѣ кажется, будто человѣческая природа разсѣчена на малѣйшія части<ref>Говорится ο малѣйшихъ и мельчайшихъ разницахъ между способностями, которыми одинъ человѣкъ отличается отъ другаго, и которыя потому остаются предметомъ, ни для кого неподражаемымъ, или точнѣе, — такимъ, какого никто въ полномъ совершенствѣ, чрезъ подражаніе, выразить не можетъ.</ref>; такъ что хорошо подражать многому и обращаться съ предметами, по отношенію къ которымъ подражанія суть подобія, она не въ состояніи. — Весьма справедливо, сказалъ онъ. — Итакъ, если мы хотимъ удержать прежнюю свою мысль, то стражи{{pl|395|C}} у насъ, оставивъ всѣ другія искуства, обязаны быть тщательнѣйшими художниками общественной свободы; имъ не слѣдуетъ заниматься чѣмъ-либо, что не ведетъ къ этому; ничего-таки инаго не должны они дѣлать и ничему иному не должны подражать. Когда же и будутъ, то ихъ подражаніе должно начинаться съ самаго дѣтства и быть приспособленнымъ къ ихъ обязанностямъ, чтобы, то-есть, сдѣлать ихъ мужественными, разсудительными, благочестивыми, свободными и тому подобное: а что не свободно или какъ иначе постыдно, то да будетъ чуждо ихъ дѣятельности и подражанія; ибо въ противномъ случаѣ подражаніе {{pl|395|D}}вещи познакомитъ ихъ съ самою вещію<ref>По-гречески: ἳνα μὴ ἐκ τῆς μιμήσεως τοῦ εἶναι ἀπολαύσωσιν, иначе отъ подражанія они перейдутъ къ бытію, то-есть примутъ свойства тѣхъ вещей, которымъ подражали. Повѣркою этой мысли можетъ служить общество людей, въ которомъ человѣкъ постоянно вращается. Обращаясь съ тѣми или другими людьми, онъ начинаетъ подражаніемъ ихъ языку, обычаямъ, наклонностямъ и проч.; а оканчиваетъ тѣмъ, что самъ становится однимъ изъ членовъ избраннаго имъ общества.</ref>. Или ты не {{перенос|зна|ешь}}<section end="Книга третья" />