Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 6, 1879.pdf/167: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
м Бот: автоматизированная замена текста (-\b([Оо])днако жъ? +\1днакожъ, -\b([Мм])нѣнье +\1нѣніе)
м →‎top: орфография, replaced: искусст → искуст, ё → е
Тело страницы (будет включаться):Тело страницы (будет включаться):
Строка 1: Строка 1:
<section begin="Парменид. Введение" />{{перенос2|дей|ствительно}} много занимался такими разсужденіями, но теперь, предавшись удовольствіямъ, отсталъ отъ этихъ занятій. Однакожъ пошли къ нему и, заставъ его дома, убедили перѣ сказать ту бесѣду великихъ философовъ.
<section begin="Парменид. Введение" />{{перенос2|дей|ствительно}} много занимался такими разсужденіями, но теперь, предавшись удовольствіямъ, отсталъ отъ этихъ занятій. Однакожъ пошли къ нему и, заставъ его дома, убедили перѣ сказать ту бесѣду великихъ философовъ.


Затѣмъ Кефалъ пересказываетъ, что говорилъ Антифонъ о содержаніи разговора, который такъ сильно желали знать клазоменянѣ. Некогда на великіе панафинеи пришли, говоритъ, Парменидъ и Зенонъ. Первый изъ нихъ, не смотря на шестидесятилетній свой возраст, былъ красивъ и показенъ; второй былъ въ цвѣтущихъ лѣтахъ мужества и почитался бывшимъ любимцемъ Парменида. Пристанище имѣли они у Пифодора. Слухъ о нихъ возбудилъ любопытство многихъ и между прочими заинтересовалъ Сократа, — и Сократъ, вмѣстѣ съ другими, пришелъ къ нимъ, чтобы выслушать, въ первый разъ принесенное тогда въ Аѳины, сочиненіе Зенона. Сынъ Софрониска въ то время былъ ещё юноша, въ искусствѣ разсуждать довольно неопытный. Зенонъ самъ сталъ читать имъ свою книгу; и когда чтеніе приближалось уже къ концу, прибыли Пифодоръ, Парменидъ и Аристотель, впослѣдствіи одинъ изъ «тридцати». Но содержаніе книги было имъ уже извѣстно (p. 126—127 D). Изложеніе этихъ обстоятельствъ бесѣды составляетъ приступъ ея.
Затѣмъ Кефалъ пересказываетъ, что говорилъ Антифонъ о содержаніи разговора, который такъ сильно желали знать клазоменянѣ. Некогда на великіе панафинеи пришли, говоритъ, Парменидъ и Зенонъ. Первый изъ нихъ, не смотря на шестидесятилетній свой возраст, былъ красивъ и показенъ; второй былъ въ цвѣтущихъ лѣтахъ мужества и почитался бывшимъ любимцемъ Парменида. Пристанище имѣли они у Пифодора. Слухъ о нихъ возбудилъ любопытство многихъ и между прочими заинтересовалъ Сократа, — и Сократъ, вмѣстѣ съ другими, пришелъ къ нимъ, чтобы выслушать, въ первый разъ принесенное тогда въ Аѳины, сочиненіе Зенона. Сынъ Софрониска въ то время былъ еще юноша, въ искуствѣ разсуждать довольно неопытный. Зенонъ самъ сталъ читать имъ свою книгу; и когда чтеніе приближалось уже къ концу, прибыли Пифодоръ, Парменидъ и Аристотель, впослѣдствіи одинъ изъ «тридцати». Но содержаніе книги было имъ уже извѣстно (p. 126—127 D). Изложеніе этихъ обстоятельствъ бесѣды составляетъ приступъ ея.


Когда Зенонъ кончилъ чтеніе своей книги, Сократъ обращаетъ вниманіе на ея цѣль и намереніе, заметивъ, что въ ней, съ самаго перваго положенія, Зенону хочется прийти къ отрицанію всякой множественности. Этотъ элеецъ утверждалъ, что если того, что есть, много, то вещи тѣ же будутъ подобны и не подобны одни другимъ; а такъ какъ здѣсь явное противорѣчіе, то мнѣніе людей, допускающихъ множественность, и не можетъ быть принято. Зенонъ признаетъ вѣрнымъ замѣчаніе Сократа и подаетъ Сократу поводъ затронуть его самолюбіе тою мыслью, что Зеноново ученіе отличается отъ Парменидова только словами, а не содержаніемъ; ибо Парменидъ училъ, что ''все есть одно'', а Зенонъ полагаетъ, что ''все есть не многое'': существенной<section end="Парменид. Введение" />
Когда Зенонъ кончилъ чтеніе своей книги, Сократъ обращаетъ вниманіе на ея цѣль и намереніе, заметивъ, что въ ней, съ самаго перваго положенія, Зенону хочется прийти къ отрицанію всякой множественности. Этотъ элеецъ утверждалъ, что если того, что есть, много, то вещи тѣ же будутъ подобны и не подобны одни другимъ; а такъ какъ здѣсь явное противорѣчіе, то мнѣніе людей, допускающихъ множественность, и не можетъ быть принято. Зенонъ признаетъ вѣрнымъ замѣчаніе Сократа и подаетъ Сократу поводъ затронуть его самолюбіе тою мыслью, что Зеноново ученіе отличается отъ Парменидова только словами, а не содержаніемъ; ибо Парменидъ училъ, что ''все есть одно'', а Зенонъ полагаетъ, что ''все есть не многое'': существенной<section end="Парменид. Введение" />