Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 1, 1863.pdf/409: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
м →‎top: орф.
Статус страницыСтатус страницы
-
Не вычитана
+
Вычитана
Тело страницы (будет включаться):Тело страницы (будет включаться):
Строка 1: Строка 1:
<section begin="Эвтифрон" /><!-- {{pl||E}}{{pl|13}} -->
<section begin="Эвтифрон" />


''Сокр.'' Смотри же, что далѣе. Если святое есть часть справедливаго; то по видимому надобно опредѣлить, какую часть справедливаго составляетъ святое. Положимъ, ты спросилъ бы меня, о чѣмъ сейчасъ говорено было, то есть: какую часть числа составляетъ четъ, и что это за число? Я отвечалъ бы: у котораго не неравные, а равные стороны<ref>''У котораго не неравные, а равные стороны'', ὂς ἂν μὴ σκαληνὸς ᾗ, ἀλλ’ ἰσοσκελής. Слова σκαληνὸς и ἰσοσκελὴς суть нечетъ и четъ въ протяженностяхъ, то есть въ области геометрическихъ измереній; а въ отношеніяхъ численныхъ имъ соотвѣтствуютъ περιττὸς и ἄρτιθς.</ref>. Или не такъ?
''Сокр.'' Смотри же, что далѣе. Если святое есть часть справедливаго; то по видимому надобно опредѣлить, какую часть справедливаго составляетъ святое. Положимъ, ты спросилъ бы меня, о чемъ сей-часъ говорено было, то-есть: какую часть числа составляетъ четъ, и что это за-число? Я отвѣчалъ бы: у котораго не неравныя, а равныя стороны<ref>''У котораго не неравныя, а равныя стороны'', ὂς ἂν μὴ σκαληνὸς ᾗ, ἀλλ’ ἰσοσκελής. Слова σκαληνὸς и ἰσοσκελὴς суть нечетъ и четъ въ протяженностяхъ, то-есть въ области геометрическихъ измереній; а въ отношеніяхъ численныхъ имъ соотвѣтствуютъ περιττὸς и ἄρτιος.</ref>. Или не такъ?


''Эвт.'' Такъ.
''Эвт.'' Такъ.


''Сокр.'' Постарайся же и ты объяснить мнѣ такимъ образомъ: святое — какая часть справедливаго? — и тогда скажемъ Мелиту, что онъ не долженъ обижать насъ и обвинять въ нечестіи; такъ какъ мы достаточно узнали отъ тебя, что называется благочестивымъ и святымъ, и что нѣтъ.
{{pl|12|E}}''Сокр.'' Постарайся же и ты объяснить мнѣ такимъ образомъ: святое — какая часть справедливаго? — и тогда скажемъ Мелиту, что онъ не долженъ обижать насъ и обвинять въ нечестіи; такъ какъ мы достаточно узнали отъ тебя, что называется благочестивымъ и святымъ, и что нѣтъ.


''Эвт.'' Благочестивое и святое, Сократъ, кажется, есть та часть справедливаго, которая относится къ служенію богамъ; а прочіе части того же справедливаго относятся къ служенію<ref>Слово θεραπεία у Грековъ имело двоякое значеніе: оно значило — во-первыхъ служить кому-нибудь, или исполнять чьи-нибудь приказанія; во вторыхъ ходить около чего либо, или содержать вещь въ надлежащемъ ея состояніи. θεραπεία въ первомъ значеніи есть безусловный долгъ, исключающій всякое право, и цѣль его — въ безусловномъ правѣ того, кто приказываетъ; θεραπεία во второмъ значеніи есть чистый произволъ, внѣ всякого долга, основывающійся на одномъ правѣ свободной деятельности и имеющій цѣль въ самомъ себѣ. Эвтифронъ имелъ въ виду какъ будто эти два рода взаимно противоположныхъ служеній, когда различалъ ихъ по предметамъ. Но Сократъ, удержавъ это различіе предметовъ, мысленно сталъ на срединѣ между долгомъ и произволомъ и, поставивъ въ отношеніе ихъ цѣли, представилъ третій, средній родъ служенія соціальнаго или относительнаго. Такое служеніе есть въ собственномъ смыслѣ нравственное; потому что основаніе его въ недрѣ свободы, цѣль — въ безусловномъ, а поприще — бесконечный путь самоусовершенія, опредѣляемый и направляемый идеей безусловнаго блага. Но Сократъ не высказалъ этой истины, а только приблизился къ ней.</ref> людямъ.
''Эвт.'' Благочестивое и святое, Сократъ, кажется, есть та часть справедливаго, которая относится къ служенію богамъ; а прочія части того же справедливаго относятся къ служенію<ref>Слово θεραπεία у Грековъ имело двоякое значеніе: оно значило — во-первыхъ служить кому-нибудь, или исполнять чьи нибудь приказанія; во вторыхъ ходить около чего либо, или содержать вещь въ надлежащемъ ея состояніи. θεραπεία въ первомъ значеніи есть безусловный долгъ, исключающій всякое право, и цѣль его — въ безусловномъ правѣ того, кто приказываетъ; θεραπεία во второмъ значеніи есть чистый произволъ, внѣ всякаго долга, основывающійся на одномъ правѣ свободной деятельности и имѣющій цѣль въ самомъ себѣ. Эвтифронъ имѣлъ въ виду какъ будто эти два рода взаимно противуположныхъ служеній, когда различалъ ихъ по предметамъ. Но Сократъ, удержавъ это различіе предметовъ, мысленно сталъ на срединѣ между долгомъ и произволомъ и, поставивъ въ отношеніе ихъ цѣли, представилъ третій, средній родъ служенія соціальнаго или относительнаго. Такое служеніе есть въ собственномъ смыслѣ нравственное; потому что основаніе его въ нѣдрѣ свободы, цѣль — въ безусловномъ, а поприще — безконечный путь самоусовершенія, опредѣляемый и направляемый идеею безусловнаго блага. Но Сократъ не высказалъ этой истины, а только приблизился къ ней.</ref> людямъ.


''Сокр.'' Ты, по-видимому, прекрасно говоришь, Эвтифронъ. Теперь мнѣ нужно нечто немногое. Я ещё не понимаю, что<section end="Эвтифрон" />
''Сокр.'' Ты, по видимому, прекрасно говоришь, Эвтифронъ. {{pl|13}}Теперь мнѣ нужно нѣчто немногое. Я еще не понимаю, что<section end="Эвтифрон" />