Страница:Бальмонт. Поэзия как волшебство. 1915.pdf/39: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
→‎Не вычитана: Новая: «дое слово побужденіемъ, вліяющимъ на воздухъ?—Но почему же ты плачешь, Агатосъ—и почему, о, почем…»
 
 
Статус страницыСтатус страницы
-
Не вычитана
+
Вычитана
Тело страницы (будет включаться):Тело страницы (будет включаться):
Строка 1: Строка 1:
дое слово побужденіемъ, вліяющимъ на воздухъ?—Но почему же ты плачешь, Агатосъ—и почему, о, почему твои крылья слабѣютъ, когда мы паримъ надъ этой красивой звѣздой—самой зеленой, и самой страшной изо всѣхъ, встрѣченной нами въ нашемъ полетѣ? Блестящіе цвѣты ея подобны фейному сну, но свирѣпые ея вулканы подобны страстямъ мятежнаго сердца.—Это такъ,(!) это такъ!(!) Они то(!), что ты видишь въ дѣйствительности. Эту безумную звѣзду—вотъ уже три столѣтія тому назадъ, я, стиснувъ руки, и съ глазами полными слезъ, у ногъ моей возлюбленной—сказалъ ее—нѣсколькими страстными словами—далъ ей рожденіе. Ея блестящіе цвѣты воистину(!) суть самый завѣтный изъ всѣхъ невоплотившихся сновъ, к бѣснующіеся ея вулканы воистину суть(!!) страсти самаго бурнаго и самаго оскорбленнаго изъ всѣхъ сердецъ “.
{{ВАР|{{Перенос2|каж|дое}} слово побужденіемъ, вліяющимъ на воздухъ?—Но почему же ты плачешь, Агатосъ—и почему, о, почему твои крылья слабѣютъ, когда мы паримъ надъ этой красивой звѣздой—самой зеленой, и самой страшной изо всѣхъ, встрѣченной нами въ нашемъ полетѣ? Блестящіе цвѣты ея подобны фейному сну, но свирѣпые ея вулканы подобны страстямъ мятежнаго сердца.—Это {{razr|такъ}}, это {{razr|такъ}}! Они {{razr|то}}, что ты видишь въ дѣйствительности. Эту безумную звѣзду—вотъ уже три столѣтія тому назадъ, я, стиснувъ руки, и съ глазами полными слезъ, у ногъ моей возлюбленной—сказалъ ее—нѣсколькими страстными словами—далъ ей рожденіе. Ея блестящіе цвѣты {{razr|воистину}} суть самый завѣтный изъ всѣхъ невоплотившихся сновъ, и бѣснующіеся ея вулканы {{razr|воистину суть}} страсти самаго бурнаго и самаго оскорбленнаго изъ всѣхъ сердецъ“.


Древніе Индусы поютъ въ священныхъ „Вѣдахъ”: „Изъ всеприносящей жертвы родились звѣри воздуха, лѣсовъ, и деревень. Изъ всеприносящей жертвы возникли пѣсни, загорѣлось размѣрное слово. Прачеловѣкъ есть огонь, раскрытый его ротъ—горящія головни,
Древніе Индусы поютъ въ священныхъ „Вѣдахъ”: „Изъ всеприносящей жертвы родились звѣри воздуха, лѣсовъ, и деревень. Изъ всеприносящей жертвы возникли пѣсни, загорѣлось размѣрное слово. Прачеловѣкъ есть огонь, раскрытый его ротъ—горящія головни,
|{{Перенос2|каж|дое}} слово побуждением, влияющим на воздух?{{нп}}— Но почему же ты плачешь, Агатос{{нп}}— и почему, о, почему твои крылья слабеют, когда мы парим над этой красивой звездой{{нп}}— самой зеленой, и самой страшной изо всех, встреченной нами в нашем полете? Блестящие цветы её подобны фейному сну, но свирепые её вулканы подобны страстям мятежного сердца.{{нп}}— Это {{razr|так}}, это {{razr|так}}! Они {{razr|то}}, что ты видишь в действительности. Эту безумную звезду{{нп}}— вот уже три столетия тому назад, я, стиснув руки, и с глазами полными слез, у ног моей возлюбленной{{нп}}— сказал ее{{нп}}— несколькими страстными словами{{нп}}— дал ей рождение. Её блестящие цветы {{razr|воистину}} суть самый заветный из всех невоплотившихся снов, и беснующиеся её вулканы {{razr|воистину суть}} страсти самого бурного и самого оскорбленного из всех сердец».

Древние Индусы поют в священных «Ведах»: «Из всеприносящей жертвы родились звери воздуха, лесов, и деревень. Из всеприносящей жертвы возникли песни, загорелось размерное слово. Прачеловек есть огонь, раскрытый его рот{{нп}}— горящие головни,
}}