|
}}
'''Язык разговорно-еврейский''' или жаргон — обиходная речь значительного большинства еврейского народа в последние века, представляющая соединение индоевропейских (главным образом, немецких) и семитских (еврейских) элементов. Этот смешанный характер разговорно-еврейского языка отражается в разных его наименованиях как y самих евреев (תפששפת שטיידיודיש-שידזידייטש, תיזנכשאיהודית-תידוהיאשכנזית), так и y филологов (Jüdisch-Deutsch, 1. Hebraeo-Germanica, judéo-allemand, Judaeo-German, zsido-németi szojâràs, и т. д.). У евреев Я. Р.-Е. первоначально носил название Tajtsch (שטּיזטטויטש, שטייטטייטש), и слово «vertentschenverteutschen» стало в еврейском языке синонимом «объяснять», «растолковать» вообще. Применительно к различным функциям языка евреи его называли также «chumesch-tajtsch», «iwre-tajtsch». Особый шрифт, которым печатались книги на этом языке (несколько измененный шрифт Раши) назывался קשממשק (курсив), изредка также «wajbertajtsch». В 19-м в., в особенности в интеллигентных кругах русского еврейства, Я. Р.-Е. носил название «жаргон», введенное в употребление просветителями мендельсоновской школы. В последние десятилетия упрочивается название «jidisch». Время возникновения Я. Р.-Е. невозможно установить с точностью. От 15 стол. сохранились документы, писанные на смешанном евр.-нем. яз. В каталоге берлинской библ. Штейншнейдера (I, 1878) приводится под № 502 рукопись евр.-нем. перевода псалмов, помеченная 1490 г., которая содержит евр. элементы. Таким же смешанным яз. написано медиц. сочинение Иммануила Салоникского ךוננוך —- תואופררפואות в1499 1499 г. (Бодлеянск. библ., катал. Нейбауэра, II, 1906, № 2784). M. Гюдеманн предполагает, что евреи на западе Германии первоначально говорили по-франц., чем он и объясняет встречающиеся в Я. Р.-Е. французские слова и некоторые особенности старинной орфогр. (немое א в конце слов) и грамматики (оконч. множ. числа на s). Сходное предположение, что евреи в славянских странах первоначально говорили по-слав. и специально по-русск., высказано И. Б. Левинзоном и обосновано А. Я. Гаркави (На-Jehudim и Sefat ha-Slawim, 1867 г.). И. Шиппер (Kunst un Leben, Варш., 1908 г.) полагает, что в 15—17 вв. евреи Польши и Литвы говорили и по-евр.-нем. и по-слав., ибо оба языка служили обиходными в политич. и хозяйственной жизни страны. С. М. Дубнов («Еврейская старина», 1909 г.) указывает, что в 16 и 17 вв. господствующим яз. евреев Вост. Европы было евр.-нем. наречие. Впервые немецкий яз. был занесен евреями в 13 в. В первый период возникновения евр.-нем. литературы (16—17 в.) наряду с господствовавшим литературным наречием (на котором говорили евреи Южной Германии и Австрии) существовали местные диалекты и говоры, заметно отличавшиеся друг от друга. Амстердамские издания переводов Библии (особ. же Блица, 1679 г.), выходившая там же (в 1686—87 г.) газета (см. Пер. печать) и др. памятники показывают, что в Голландии евр.-нем. яз. подвергся нидерландскому влиянию. Диалект Сев. Германии, изобиловавший нижненемецкими элементами (plattdeutsch), отразился в известных мемуарах Глюкель из Гамельн (см.). Разговорная речь польско-литовских и чешских евреев того времени дошла до нас в многочисленных свидетельских показаниях в разных респонсах. Эти образцы обнаруживают также следы слав. влияния. Ценным документом являются письма, отправленные из Праги в Вену в 1619 г. Их язык также содержит славянские примеси. Фонетические различия диалектов того времени трудно установить, ибо пунктуация гласных крайне редко встречается, a орфография слишком неустойчива. На существовавшие довольно заметные различия указывает жалоба р. Соломона Лурье (в «Jam schel Scheloma» к тракт. Gitin), что евреи в польской области говорят на испорченном немецком яз. (תונידמנהמדינות הםגגם זנשאראשנו ןושללשון ןירנדממנדרין ןילופפולין) и вследствие этого «грубого произношения» искажают немецкие имена (произнося p вместо b и т. п.). Евр.-нем. орфография 16 и 17 вв. устойчивее современной ей чисто немецкой, но все же далека от идеала точности и последовательности. Самые употребительные слова сплошь да рядом пишутся различно, даже на одной и той же строке: ןונ ; דז, ןודש и,דאז, ןופ;דאש, זדדאס שדи זאדפון, שאדון и םאדוון и т. п. Попытки упорядочить евр.-нем. орфографию делались неоднократно. В 1542 г. анон. переводчик «תזדמהספר רפסהמדות» сделал опыт фиксации евр.-нем. орфографии (исключительно для гласных и двугласных). Эти правила легли в основу многочисленных учебников евр.-нем. яз., составленных как христианами (Фагий, l. с.; Иог. Буксторф старший, l. c.; А. Пфейффер, Critica sacra, 1680; И.-Х. Вагензейль, Belehrung d. jüd.-teutschen Red.-u. Schreibart, 1699, и мн. др.), так и евреями (переводчик Иосиппона на Я. Р.-Е., 1661 и др.). Абр. б.-Модель из Эттингена снабдил свою книгу םהדכא תכרעממערכת אכדהם (Furth, 1769 г.) новыми более простыми правилами писания евр.-нем. гласных и дифтонгов. Литературный Я. 16 и 17 вв. в общем еще довольно близок к литературному верхненем. того времени. Главные пункты различия: 1) примеси слов и выражений из библейско-талмудического языка; 2) сохранение в Я. многих старинных слов средненемецкого диалекта, которые к тому времени уже вышли из употребления в литерат.-нем. языке (mir — wir, etz — ihr, enk — euch, neuert — nur, itzunder — jetzt; as, aso, asau — als, also, so; lailach — Leintuch); 3) употребление некоторых слов романского происхождения (sarver, benschen, pilcel, picel, oren, fatscheile) и в весьма редких случаях также и славянского (chotsche, bobe и др.); 4) сравнительная простота синтаксиса Я., более свободное, чем в лит.-нем., строение фразы, близкое к библейскому, к славянским и простонародным нем. диалектам; частое предпочтение Perfectum всем другим формам прошедш. вр. и 5) некоторые мелкие особенности Я.: префикс der- вм. er-, союз un вм. und (писался почти всегда с апострофом) и особ. уменьшительные суффиксы: -el, -ele, -(e)lich. — Переводы библейских книг (16-го и 17-го в.) близки к лит.-нем. яз., назидательные же книги, как Sittenbuch, Zeena u.-Reena и мн. др., изобилуют еврейскими выражениями. Особое место занимают многочисленные и часто бездарные переводы и переделки с немецкого: это нередко простые транслитерации нем. оригинала евр. буквами. В течение 18 в., когда евр.-нем. литература приходила в упадок, постепенно стала образовываться пропасть между народной и литературной речью; ο языке 18 в. источником наших сведений служат, гл. обр., многочисленные, в общем весьма неудачные, учебники и словари евр.-нем. яз., которые составлялись преимущественно немцами: I. M. Koch, Brevis manuductio ad lectionem scriptorum Jud.-Germ. 1709; J. H. Callenberg, Kurtze Anleitg. zur j.-d. Sprache, 1733; его же, j.-d. Wörterbüchlein 1736 (автор основал при университете в Галле «еврейский институт» для «изучения др.-евр. и разгов.-евр. языков и литератур», существовавший с 1728 по 1791 г.); W. J. Chrysander, J.-t. Grammatik, 1750, и Unterricht vom Nutzen des J.-T., 1750 и др. В 16 ст. Илия Левита (см.) специально занимался евр.-нем. яз., и в своем ינשתהספר רפסהתשני (Базель, 1526 г.; Исни, 1541) он нередко анализирует евр.-нем. слова (s. v. נתההתן, החממחה и др.) и даже составил евр.-нем. словарь, в котором 985 евр.-нем. слов расположены в алфавитном порядке и переведены на др.-евр., лат. и нем. яз., Исни; 1542). В течение же 18 в. не появилось ни одной еврейской работы ο Я., если не считать букварей и педагогич. руководств. Зато в 18 в. широко расцветает лубочно-юдофобская литература ο евр.-нем. яз. — безграмотные учебники и словари, авторы которых большей частью укрывались за псевдонимами (Christoph Gustav Christian, Gottfr. и др.) и анонимами; многие авторы — ренегаты. Просветительное движение среди герм. евреев завершило этот процесс упадка Я. Ненависть просветителей к «жаргону» проявилась в крайне резких формах; даже ученые, много сделавшие для евр.-нем. филологии (Цунц, Штейншнейдер, Гюдеманн), весьма презрительно относились к евр.-нем. языку. В настоящее время остатки евр.-нем. яз. в Западной Европе уцелели еще в окрестностях Франкфурта-на-М., в деревнях Познани, Баварии и Бадена, в Богемии, Моравии и Силезии и больше всего в Эльзасе (о евр.-нем. диал. в Эльзасе см. Jahrb. f. Gesch., Sprache u. Lit. Elsass. Lothringens, XII, XIII, XIV, 1896—98; E, Halter, Die Mundarten in Elsass, 1908 г.).
Главным центром развития Я. Р.-Е. в 19-м в. являлась Восточная Европа. Хасидизм, сыгравший крупную роль в развитии евр.-нем. литературы, снова приблизил литературный Я. к разговорному и вместе с тем вводит в обиход множество слов из старой побиблейской литературы для обозначения религиозно-философских и этических понятий. Борьба просветителей в Восточной Европе одновременно против хасидизма и против «жаргона» не имела здесь того успеха, как на Западе. Среди самих просветителей находились люди, которые придавали Я. просветительное значение, и они, несмотря на свое презрительное отношение к «жаргону», сами способствовали его литературному развитию. Одни из просветителей (И. Б. Левинзон, Эттингер) употребляли живую и красочную народную речь; другие (Дик) обогащали Я. новыми понятиями и словами из литературного нем. языка, но последние, стремясь «облагородить» жаргон, немало также уродовали язык, придавая ему искусственные формы («daitschmerisch»). Дальнейшее литературное развитие Я. началось, когда стали придавать Я. и культурно-национальную ценность. В этом отношении исключительную роль сыграл С. Абрамович (Менделе Мохер Сфорим), который использовал для своих художественных задач все элементы яз., ввел в литературу ряд чисто народных выражений, придал Я. небывалую гибкость и выразительность. Продолжателем его дела является Шолом Алейхем (С. Рабинович). Сильными факторами развития Я. явились также заокеанская эмиграция и рабочее движение (см. С. Цинберг, «Жаргонная литература и ее читатели», «Восход», 1903 г.). С чисто лингвистической стороны влияние эмиграции и раб. движения сказалось в том, что литовское наречие стало господствующим в жаргон. литературе, грамматике и орфографии. С переменой отношения интеллигенции к Я. возобновился также интерес к изучению развития данного языка и его литературы. Филипп Манш написал грамматику Я. Р.-Е. Лазарь Шулман (см.) отдался литературно-историческим изысканиям ο старой письменности на этом языке в западноевропейских книгохранилищах. С начала 20-го в. ряд видных писателей (Х. Житловский, Натан Бирнбаум, Авр. Рейзин и др.) стали агитировать в пользу Я., в котором они видели одну из главных основ национальной евр. культуры, a в 1908 г. была созвана в Черновицах (см.) «конференция евр. языка» для обсуждения вопросов, связанных с грамматикой, орфографией и словарем данного языка. В начале 20-го в. Я. Р.-Е. являлся родным языком для 9-ти миллионов евреев: свыше 5-ти млн. в России, около 1½ млн. в Австро-Венгрии, около 1½ млн. в Соединенных Штатах Сев. Америки, около 300 тысяч в Румынии и еще ряда рассеянных групп (эмигрировавших из России) в Англии, Зап. Европе, Канаде, Аргентине, Юж. Африке и пр.; во всех этих странах развивается и периодическая печать на Я. Р.-Е. В русской переписи указали родным языком разг.-евр. 5054300 евреев, т. е. 96,9% лиц иудейского вероисповедания и еще 8856 лиц других вероисповеданий. Наиболее высокий % говорящих по-еврейски дала Литва: 99,3%. В Австро-Венгрии запрещается вносить Я. в рубрику обиходного яз. при народных переписях. Во время переписи 1910 г. в Галиции и Буковине обнаружилось широкое движение в пользу признания Я. Еврейское студенчество Австрии с 1907 г. добилось в некоторых университетах права вносить в документы рубрику Я. (jüdisch, żydowski). Иммиграционное законодательство Соед. Шт. и Южн. Африки признает этот язык одним из европейских языков. Закон в Австро-Венгрии и Германии не признает документов, писанных на др.-евр. и разг.-евр. яз. (о России см. ниже).
|
