ЕЭБЕ/Наполеон Бонапарт: различия между версиями

'''Наполеон Бонапарт ''' — гениальный французский полководец (1769—1821), император французов, под именем '''Наполеон I,''' с 1804 г. по 1815 г. Сильная личность, Н. не мог не любоваться силой того народа, который «дошел до нашего времени, пережив смену столетий, гордясь своим единством и считая самой большой своей привилегией иметь своим законодателем одного лишь Бога». Эта своеобразная сила народа-избранника манила к себе Н. и внушала ему стремление стать, в свою очередь, законодателем еврейского народа и показать всему миру, что то, чего не могли сломить тысячелетия преследований и гонений, склонилось добровольно перед ним. Но как проникнуть в еврейскую жизнь настолько, чтобы заменить этому народу его традиционного законодателя? На этот вопрос Н. долго не мог дать себе ответа, — в одном лишь он был уверен, что путем мелочного законодательства — в ту или иную сторону — нельзя победить еврейства и что величественное прошлое требует и величественных против него мер. Этим и объясняется, почему попытки Н. решить еврейский вопрос носили столь необычный и вместе с тем фантастический характер. Во время египетско-сирийского похода (1798—99 гг.) Н. стал играть роль еврейского Мессии и заявил, что прибыл в Палестину для восстановления Иерусалима и Иудеи. Евреи всех стран, которые в течение 18-ти веков подвергаются везде жестоким преследованиям, должны, по мнению Н., дорожить своей старой родиной и не могут не прийти ему на помощь в восстановлении древнего Иерусалима. К африканским и азиатским евреям Н. обратился со специальным воззванием, приглашая их под его знамя и обещая им реставрацию иерусалимского храма во всем его блеске. Разумеется, в поведении Н. в Палестине немалую роль играли чисто военные соображения: ему желательно было иметь в лице евреев не врагов, а союзников, которые помогли бы ему в борьбе с турками, тем не менее этот прием весьма характерен для Н.: он не пугает евреев жестокими наказаниями, не сманивает их щедротами, он рисует перед ними перспективу иерусалимского царства и величием своего жеста приобретает необыкновенную популярность среди евреев всех стран. Без сомнения, популярности Н. способствовало и то обстоятельство, что его победоносные войска повсюду сбрасывали железные оковы с еврейского народа, и Н. приносил евреям равенство и свободу. Но являясь в этом отношении лишь продолжателем традиций великой революции, Н. заставлял о себе говорить не как об эмансипаторе немецких и итальянских евреев, а как о глашатае исторических прав евреев на Иерусалим, притом в столь лестных для евреев выражениях, с которыми никто до того времени к ним не обращался. Уже один тот факт, что в свите Н. было два еврея — профессор восточных языков Вентюр, умерший во время этого похода, и художник Виван Денон (см. Евр. Энц., VII, 86), — говорил евреям других стран в пользу Н. гораздо более красноречиво, нежели обещания противников Н. предоставить евреям, в свою очередь, права гражданства. Однако, Н. пришлось вскоре разочароваться в мессианской роли; его призыв не нашел никакого отклика у еврейской массы, в продолжение многих веков привыкшей возлагать дело своего политического возрождения только на Бога. С другой стороны, и евреи должны были сильно разочароваться в чувствах к ним Н.: по возвращении во Францию, после Аустерлицкого сражения (1805), император остановился в Страсбурге, где к нему явились с жалобой на эльзасских евреев крестьянские депутации, городские власти и др. Под влиянием этого Н. воспылал гневом против «ростовщиков-евреев», вернулся в Париж в резко антисемитском настроении и, не скрыв своего намерения ограничить евреев в правах, передал еврейский вопрос на рассмотрение государственного совета. Враги евреев воспользовались переменой отношения Н. к евреям и стали доказывать ему, что не только эльзасские, но и другие евреи занимаются предосудительными занятиями, и говорили, что во многих местах готовятся избиения евреев. Особенно сильна была агитация против евреев со стороны немецкой части французской империи; к немцам присоединились и французские клерикалы во главе с Бональдом (см. Евр. Энц., IV, 799). Так как многие полагали, что Н. приятна антисемитская травля, то в угоду могущественному императору началось соревнование на почве проектов, ограничивавших права евреев; даже государственный совет, после того как сам Н. выступил на одном из его заседаний с антисемитской речью, пошел по пути репрессий и предложил ввести для евреев ограничительное законодательство. Н. согласился, но тут же обнаружил и первоначальное свое отношение к евреям: одновременно с изданием закона, в силу которого взыскания еврейских кредиторов не должны быть исполняемы судебным порядком в течение года, появился декрет о собрании еврейских нотаблей (и синедриона), которые должны были разъяснить, действительно ли еврейство предписывает исповедующим его угнетение и ненависть к христианам. На собрание была возложена также задача сделать евреев полезными гражданами, привести их религию в согласие с обязанностями французов, опровергнуть возводимые против них обвинения и уничтожить вызванное ими зло. Торжественная обстановка, при которой происходило открытие собрания нотаблей, прибытие в Париж представителей от евреев Франции, Германии, Италии и других завоеванных Н. стран, серьезный характер предложенных правительством вопросов, создание консисториальной системы, хотя и не имевшей в виду улучшить положение евреев, но тем не менее давшей им лучшую организацию и тем поднявшей их значение в стране, превратили собрание нотаблей в еврейский парламент и создали ему необыкновенный престиж в еврейском народе, лишенном до сих пор представительных учреждений. Синедрион (см.), который должен был санкционировать постановления собрания нотаблей, еще более поднял значение наполеоновской меры и вызвал к жизни легенду об исключительных заботах Н. о еврейском народе. Эту легенду не могли разрушить и дальнейшие враждебные евреям меры Н., между прочим и закон 17 марта 1808 г., являющийся — несмотря на то что южно-французские, как и парижские, евреи были выделены из категории преследуемых — одной из самых суровых мер, принятых императором против евреев (см. Антисемитизм во Франции, Евр. Энц., II, 660—667). Имя Н. было столь популярно в широких кругах еврейского народа, что австрийское правительство опасалось даже, как бы евреи Австрии, при вступлении Н. в Австрию, не перешли на его сторону и не оказали ему существенных услуг. Везде Н. считался другом еврейского народа. Существуют на еврейском, немецком, французском и итальянском языках многочисленные гимны, составленные раввинами и светскими лицами в честь Н. Один гимн принадлежал Илии Галеви (Халфон), его пели в парижской синагоге 11 ноября 1801 г. (он начинался словами {{lang|he|השירה הזאת שרו}}‎). Из других авторов гимнов отметим: Cologna, Elie Levi, G. I. Scheller, I. Meyer, Gerson Levy, Bernard Zay, Aaron Cahen, Moïse Milliaud, Witterstein.