Предисловие (ко второму изданию) (Карпов): различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
м →Предисловие ко Второму изданию: оформление |
м →Предисловие ко Второму изданию: разделение страниц |
||
Строка 1:
{{Сочинения Платона|Предисловие (ко второму изданию)|т=1}}
= Предисловие ко Второму изданию =
Уже более двадцати лет прошло с той поры, как изданы были мною два тома сочинений Платона. Условия издания зависели тогда не от меня, а вместе с тем не в моей власти было сообщить изданию те или другие внешние качества. Несмотря однако ж ни на что внешнее, тогдашняя критика была ко мне очень снисходительна и, оценивая внутренние достоинства изданной мною книги, встретила ее приветливо и почтила меня самыми лестными отзывами. Эти отзывы были единственною наградою за мой труд и принесли мне по крайней мере нравственную пользу в том отношении, что с тех пор и до настоящего времени я не расставался с Платоном и не закончил издания двумя томами. Правда, служебные занятия немного давали мне досуга для приготовления к изданию неизданных еще диалогов любимого моего философа: за то, сколько оставалось у меня свободных часов,
{{№|XXIII}}
Строка 9:
{{№|XXIV}}
ваемые ловким употреблением частиц,
{{№|XXV}}
Строка 15:
формул в диалоге Платона, каковы: ἔγωγε, ἔμοιγε, πάνυ μἐν оῦν, παντάπασι μέν οῦν, καὶ μάλα, σφόδραγε, πολύγε. И эти идиотизмы я должен был выражать, применяясь больше к намерению философа, чем следуя собственному значению употребляемых им слов.
В числе затруднений, представлявшихся мне при переводе Платона на русский язык, было и произношение собственных имен; и это зависело уже конечно не от греческого или русского языка, а от истории научного нашего образования. Известно, что у древних Греков почти все гласные произносимы были двояко
{{№|XXVI}}
честь произношение славянское: но на научное наше развитие в продолжение последних двух сот лет имел столь сильное влияние язык латинский со всеми романскими его отраслями, что терминология собственных имен из области истории, географии, медицины, философии и проч. сделалась для нас весьма привычною; так что теперь как будто и странно уже Гераклита называть Ираклитом, Филеба
{{№|XXVII}}
пусть объясняют филологи, что Демосфен у меня пишется Димосфеном, Ктезипп
Не боясь никаких внутренних препятствий к изданию на русском языке Платона, я однако ж долго не решался приняться за это дело: меня пугала сомнительная судьба многотомных творений в таком роде, каков философский. Найдет ли у нас Платон довольно читателей? Эта мысль долго колебала меня: я думал, передумывал, представлял направление нынешнего образования, соображал требования современного общества, вслушивался в толки о философии, ожидал внушений Сократова гения; но ничто не просветляло моей мысли и не наклоняло ее к чему-нибудь определенному. Одно только обстоятельство делало легкий перевес в пользу издания: это
{{№|XXVIII}}
на, когда и в прежние времена, за три века пред этим, его именно творениями открывалась эпоха возрождения наук на западе Европы?
Ревнуя о чести русской литературы, я старался, чтобы русский наш Платон не уступал ни одному из иностранных
{{№|XXIX}}
Строка 37:
ными историческими, философскими и частью филологическими примечаниями, а в заключение надеюсь снабдить издание и подробными указателями.
Желал сделать хорошее и хорошо,
{{№|XXX}}
|