Иппарх (Платон; Карпов): различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
м →‎Платон Иппарх: <ref></ref><ref></ref>
м →‎Платон Иппарх: <ref></ref><ref></ref>
Строка 43:
|}
<ref>
1) Самое начало этого диалога показывает его подложность, как заметил это еще ''Valkenar.'' ad Callimach. Fragm. p. 32. Правда, и Платон иногда вводит своих читателей как бы пряно в средину речи: но у него это бывает иначе, стоит только сравнить, например, вступление Братяжа и Филеба. Притом, начальная «раза Иппарха: Τί γὰρ τὸ φιλοκερδές — вовсе не платоническая. К чему здесь это γάρ? Посему Бекк (Præfat. ad. Simonia Socratici Dialogos p. XXVII) хотел читать этот текст так: Τί γαρ<nowiki>; </nowiki>τἀ φίλοκερδὲς τί ποτέ ἐστι, καὶ τίνες οἱ φιλοκερδείς, чрез это вступительная речь представляется, конечно, не так странною.
 
''2'' Определение корыстолюбия слишком странное и детски наивное. Писатель при этом, кажется, имел в виду только игру слов: οἱ κερδαίνειν ἀξιῶσιν ἀπὸ τῶν μηδενὸς ἀξίων, и предпослание такого положения, которое своею неопределенностью давало бы повод к противоречащим заключениям.
Строка 265:
|}
<ref>
1) Это—второе определение корыстолюбия. Корыстолюбивыми называются те, которые, по ладности, сильно домогаются вещей маловажных, или даже ничего нестоящих. Достойно замечания, каким образом Сократ обличает собеседника во лжи. Сперва опять поставляется на вид мнение его, что корыстолюбивые желают τὰ ὀλίγου καὶ οὐδενὸς ἄξια, и отсюда выводится, что такие люди находятся в крайнем заблуждении и невежестве. Потом полагается, что корысть, поколику она противоположна убытку, есть добро'', ''следовательно, корыстолюбивые любят добро. А так как любовь к добру надобно приписать всем людям, то корыстолюбие есть свойство всех людей. Софизм, очевидно, заключается в том, что из понятия корысти, как добра ad hominem, делается заключение к добру pro genere humano, т. е. из частного выводится общее.
</ref>
<!-- 442 -->
Строка 355:
|}
<ref>
1) Собеседник делает здесь третье определение корыстолюбия, полагая, что корыстолюбивыми называются те, которые хотят корыстоваться вещами, невыносимыми для человека честного и совестливого. Посему это определение тем только отличается от прежнего, что там принимаемы были в расчет вещи ничего незначащие, а здесь берутся постыдные.
</ref>
<!-- 443 -->
Строка 453:
|}
<ref>
1) Сократ, с намерением оправдать себя пред собеседником, что не хочет его обманывать, приводит мнение Иппарха, что друзей обманывать
</ref>
<!-- 444 -->
Строка 471:
не должно и по сему поводу рассказывает об учреждениях Пизистратидов. Этот рассказ сам по себе не неприятен, но в отношении к главному вопросу диалога почти вовсе неуместен. Составляя едва не четвертую часть всего сочинения, он направляется только к убеждению собеседника, что Сократ не намерен его обманывать. Стало быть, это совершенно произвольная и чуждая предмета вставка. Между тем, по этому-то, вероятно; рассказу диалог получил и самое свое надписание, если только писателем его не был какой-нибудь Иппарх.
</ref><ref>
1) Примеры его мудрости выставляются у Геродота (IV, 76, 5), где рассказывает о них Анахарсис, γῆν πολλῆν θεωρήσας καὶ ἀποδεξάμενος κατ’ αὐτὴν σοφίην πολλήν.
</ref><ref>
2) То, что здесь приписывается одному Иппарху, другие писатели усвояют большею частью Содону и Пизистрату. См. ''Wolfii'' Prolegg. ad Hom. p. XCIX, CX, CX1 sq. ''Heynii'' Excurs. ad Iliad. XXIV, T. VIII, p. 609. ''Heinrich.'' Epimenid. p. 157. Его же De diasceustis Homeri, p. 17 sq., a особенно ''Perizon.'' ad Aelian. V. Hist. VIII, 2. Поэтому не лишнее исследовать, откуда взял свое сказание писатель Иппарха. Можно сказать почти с уверенностью, что возбуждаемый страстью к ораторству, он находил приличным все установления, приписываемые Солону и Пизистрату, отнести к своему герою. Если это справедливо, то нельзя не согласиться с ''Нитшема'', который в книге De Historia Homeri (p. 164) говорит, что для правильной оценки излагаемого в Иппархе рассказа нужно бы решись другой вопрос, где у Аттиков был Омир, и откуда Иппарх мог принесть его. Писатель Иппарха ясно сказал: τὰ Ὁμήρου ἔπη πρῶτος ἐκόμησεν εἰς τὴν γῆν ταυτηνί. Потом это сказание без всякой критики принял ''Элиан'' и стал в пряное противоречие с своими же словами (Libr. XIII, с. 14) о Пизистрате, Оговариваясь только: εἰ δὴ ὁ Ἱππάρχος Πλάτωνός ἐστι τῷ ὄντι.
</ref><ref>
3) Диоген Лаэрций приписывает это Солону, говоря (in Solone § 57), что он первый установил читать омирические стихи ἐξ ύπόββλῆς, т. е. ἐξ ὑπολήψεως. Снес. ''Wolf''. Prolegg. ad Hom. p. 140. С этим почти согласно сказание Цицерона (de Orat. III, 34,137), который говорит, что книги Омира, сначала смешанные, Пизистрат привел в известный порядок. Об этом же постановлении, скрыв только имя постановителя, говорит ''Исократа'' — Panegyr. с. 42. ''Lycurg''. adv. Leocr. с. 26.
</ref><ref>
4) Об Анакреоне и Симониде то же говорит и Элиан (Vitt. VIII, 2);
</ref>
<!-- 445 -->
Строка 515:
а Перизоний прибавляет: καὶ γὰρ ὡς ἦν φιλοχρήματος ὁ Σιμωνίδης, οὐδβὶς ἀν— τιφήσει.
</ref><ref>
1) ''Эрмиады''—Ἐρμᾶς ἔστησεν. Эрмиады или эрмы были у Греков τετράγωνοι κίονες—четырехугольные статуи, медные или мраморные, без рук, и без телесных форм, но с человеческою головою. они представляли Меркурия и от того получили свое имя. Их нередко поставляли пред дверьми храмов и пред домами знаменитых граждан, чаще же всего на перекрестках, или в таких пунктах, где сходилось иного дорог. В этом случае на них были надписи, показывавшие, куда ведет дорога, а другие заключали в себе какие-нибудь нравственные правила жизни. Об этих-то эрмиадах говорит ''Cornei''. ''Nepos''(v. Alcib. с. 3), что в одну ночь в Афинах все они были опрокинуты, кроме одной, стоявшей пред дверьми Андокида и называвшейся эрмиадою Андокидовою. ''Herman,'' Lex. у. Hermae.
</ref><ref>
2) Здесь говорится об эрмиадах придорожных, стоявших по путям между Афинами и демами. На них было по две надписи: одна на правой стороне, другая на левой. По исследованию Фурмонция, с одной стороны начертывался пентаметр, с другой гексаметр; и это писатель Иппарха называет ἐλεγεῖον, только, кажется, неправильно; потому что ἐλεγεῖον есть двустишие, каким гномические философы древности обыкновенно выражали ту или другую мысль.
</ref>
<!-- 446 -->
Строка 833:
|}
<ref>
1) Отношение фунта золота к фунту серебра было как 12 к 1. Это место изъяснил ''Le bonne''в своем ответе г-ну Гарнье. См. Les considérations générales sur l’évaluation des monnaie greques et romaines. Paris. 1817.
</ref>
<!-- 450 -->