Страница:География Страбона в семнадцати книгах (пер. Мищенко, 1879).pdf/91

  

49

авторомъ порядокъ не соблюдается. Шаровидность цѣлой земли происходитъ отъ устройства всего міра, а перемѣны, на который онъ указываетъ, нисколько не измѣняютъ фигуры всей земли: столь незначительной теряется въ огромномъ; впрочемъ эти перемѣны производить нѣкоторыя измѣненія въ обитаемой части земли и зависятъ отъ разныхъ причинъ.

4) По его словамъ, важнѣйшій вопросъ состоитъ въ томъ: почему въ двухъ и трехъ тысячахъ стадій отъ моря внутри материка встрѣчаются часто и въ большомъ количествѣ раковины, створки и херамиды, а также озера съ морскою водою, какъ напримѣръ, говоритъ онъ, въ окрестности храма Аммона и на пути, ведущемъ къ нему и простирающемся на 3000 стадій? Много разсыпано здѣсь створокъ, много еще и теперь находятъ соли и бьющую вверхъ морскую воду. Кромѣ того, показываютъ обломки морскихъ судовъ, которые, по преданію, выброшены черезъ какое нибудь отверстіе въ почвѣ, наконецъ столбики съ дельфинами на верху и съ надписью «коринѳскихъ Ѳеоровъ». Сказавши это, Эратосѳенъ одобряетъ мнѣніе физика Стратона, а также Ксанѳа-лидійца. Ксанѳъ утверждаетъ, что во время Артаксеркса была сильная засуха, такъ что высохли рѣки, озера и колодцы; что онъ самъ нерѣдко видѣлъ вдали отъ моря камни, имѣвшія форму раковинъ, а также отпечатки имѣющіе видъ гребней и херамидъ, находилъ также озера съ морскою водою среди Армянъ, Матіеновъ и въ нижней Фригіи, вслѣдствіе чего онъ убѣжденъ, что нѣкогда равнины эти были моремъ. Что касается Стратона, то онъ еще ближе разсматриваетъ причины всего этого: по его мнѣнію, Евксинское море не имѣло прежде того прохода, что у Византіи, но что тѣ рѣки, которыя въ него изливаются, прорвали его силою своего теченія, послѣ чего вода пошла въ Пропонтиду и Геллеспонтъ. Онъ полагаетъ что, тоже самое произошло и съ нашимъ моремъ, именно: что проходъ у Геракловыхъ столбовъ образовался вслѣдствіе того, что море было переполнено рѣками, и когда вода вытекла, то низменныя части дна обнажились. Онъ приводитъ и причины этого факта: во первыхъ, что дно внѣшняго моря и внутренняго не одно и то же; во вторыхъ, что и теперь еще тянется отъ Европы до Либіи полоса земли на подобіе ленты, находящаяся подъ моремъ, какъ бы свидѣтельствуя, что прежде внутреннее и внѣшнее море не составляли одного бассейна. Далѣе онъ говоритъ, что воды Понта наиболѣе мелки, но что очень глубоки моря: Критское, Сицилійское, Сардинское. Такъ какъ въ первое море текутъ многія очень большія рѣки съ сѣвера и съ востока, то оно наполняется иломъ, а остальныя моря остаются глубокими; въ этомъ, полагаетъ онъ, причина того, почему самая сладкая вода въ Понтѣ, и почему теченіе его совершается въ направленіяхъ пониженія дна. Ему кажется, что весь Понтъ съ теченіемъ времени будетъ запруженъ иломъ рѣкъ, если сохранятся подобныя теченія и въ будущемъ, потому что и теперь уже, говоритъ онъ, обратилась въ болото лѣвая сторона Понта, гдѣ лежитъ Салмидессъ, мѣстности, сосѣднія къ Истру и называемыя у моряковъ Стеѳа (Στηθη), а также пустыня Скиѳская. По

Тот же текст в современной орфографии

автором порядок не соблюдается. Шаровидность целой земли происходит от устройства всего мира, а перемены, на который он указывает, нисколько не изменяют фигуры всей земли: столь незначительной теряется в огромном; впрочем эти перемены производить некоторые изменения в обитаемой части земли и зависят от разных причин.

4) По его словам, важнейший вопрос состоит в том: почему в двух и трех тысячах стадий от моря внутри материка встречаются часто и в большом количестве раковины, створки и херамиды, а также озера с морскою водою, как например, говорит он, в окрестности храма Аммона и на пути, ведущем к нему и простирающемся на 3000 стадий? Много рассыпано здесь створок, много ещё и теперь находят соли и бьющую вверх морскую воду. Кроме того, показывают обломки морских судов, которые, по преданию, выброшены через какое нибудь отверстие в почве, наконец столбики с дельфинами на верху и с надписью «коринфских Феоров». Сказавши это, Эратосфен одобряет мнение физика Стратона, а также Ксанфа-лидийца. Ксанф утверждает, что во время Артаксеркса была сильная засуха, так что высохли реки, озера и колодцы; что он сам нередко видел вдали от моря камни, имевшие форму раковин, а также отпечатки имеющие вид гребней и херамид, находил также озера с морскою водою среди Армян, Матиенов и в нижней Фригии, вследствие чего он убеждён, что некогда равнины эти были морем. Что касается Стратона, то он ещё ближе рассматривает причины всего этого: по его мнению, Евксинское море не имело прежде того прохода, что у Византии, но что те реки, которые в него изливаются, прорвали его силою своего течения, после чего вода пошла в Пропонтиду и Геллеспонт. Он полагает что, тоже самое произошло и с нашим морем, именно: что проход у Геракловых столбов образовался вследствие того, что море было переполнено реками, и когда вода вытекла, то низменные части дна обнажились. Он приводит и причины этого факта: во первых, что дно внешнего моря и внутреннего не одно и то же; во вторых, что и теперь еще тянется от Европы до Либии полоса земли на подобие ленты, находящаяся под морем, как бы свидетельствуя, что прежде внутреннее и внешнее море не составляли одного бассейна. Далее он говорит, что воды Понта наиболее мелки, но что очень глубоки моря: Критское, Сицилийское, Сардинское. Так как в первое море текут многие очень большие реки с севера и с востока, то оно наполняется илом, а остальные моря остаются глубокими; в этом, полагает он, причина того, почему самая сладкая вода в Понте, и почему течение его совершается в направлениях понижения дна. Ему кажется, что весь Понт с течением времени будет запружен илом рек, если сохранятся подобные течения и в будущем, потому что и теперь уже, говорит он, обратилась в болото левая сторона Понта, где лежит Салмидесс, местности, соседние к Истру и называемые у моряков Стефа (Στηθη), а также пустыня Скифская. По

СТРАБОНЪ4