Вильям Вильсон (По; В.И.Т.)/ДО: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Нет описания правки
Нет описания правки
Строка 143:
— «Мистеръ Вильсонъ», обратился ко мнѣ хозяинъ, наклоняясь чтобы поднять великолѣпный плащъ, подбитый дорогимъ мѣхомъ, «вотъ вашъ плащъ». (Стояла холодная погода и выходя изъ дому я набросилъ плащъ, который я снялъ, когда вошелъ въ карточную комнату). «Мнѣ кажется», прибавилъ онъ разсматривая складки плаща съ горькой усмѣшкой, «что будетъ совершенно излишнимъ искать новыхъ доказательствъ вашего знанія жизни. Съ насъ довольно того, что мы видѣли. Я надѣюсь, что вы поймете необходимость покинуть Оксфордъ, а во всякомъ случаѣ я прошу васъ немедленно оставить мой домъ».
 
Весьма возможно, что я не оставилъ бы такого оскорбленія, унижающаго и втаптывающаго меня въ грязь, безъ отвѣта насильственнымъ дѣйствіемъ, если-бы все мое вниманіе не было въ эту минуту обращено на необъяснимый, изумительный фактъ. Плащъ, который я принесъ, былъ, какъ я уже сказалъ, подбитъ очень рѣдкимъ и страшно дорогимъ мѣхомъ. Покрой его былъ совершенно оригиналенъ и идея его всецѣло принадлежала мнѣ; въ вопросахъ костюма я давалъ полный просторъ моей фантазіи и доводилъ увлеченіе дэндизмомъ до нелѣпости. Поэтому когда мистеръ Престонъ передалъ мнѣ плащъ, поднятый имъ на полу у двери комнаты, я сьсъ удивленіемъ близкимъ къ ужасу замѣтилъ, что я держалъ мой плащъ на рукѣ и что тотъ, который онъ передавалъ мнѣ, былъ точной копіей моего въ самыхъ мельчайшихъ подробностяхъ. Странное существо, которое меня разоблачило, было, какъ я хорошо помню тоже закутано въ плащъ, и я зналъ, что никто изъ присутствующихъ за исключеніемъ меня, не приносилъ плаща въ комнату. Сохраняя еще нѣкоторое присутствіе духа, я взялъ плащъ переданный мнѣ Престономъ, накинулъ его незамѣтно для другихъ на мой и вышелъ изъ комнаты, бросивъ на присутствующихъ вызывающій и угрожающій взглядъ. Въ то-же утро, до разсвѣта, я поспѣшно выѣхалъ изъ Оксфорда на материкъ, испытывая настоящую агонію ужаса и стыда.
 
''Мое бѣгство было безполезно''. Проклятая судьба преслѣдовала меня, торжествуя и доказывая мнѣ, что ея таинственная власть надо мной только теперь начала проявлять себя. Сейчасъ же послѣ моего пріѣзда въ Парижъ, я получилъ новое доказательство отвратительнаго интереса, который Вильсонъ питалъ къ моимъ дѣламъ. Годы проходили за годами, а мои мученья продолжались по прежнему. Въ Римѣ, съ какой назойливой услужливостью, съ какою призрачною нѣжностью, онъ сталъ преградой между мной и моимъ честолюбіемъ! А въ Вѣнѣ! въ Берлинѣ! въ Москвѣ! Было-ли гдѣ-нибудь такое мѣсто, гдѣ бы я не имѣлъ основанія проклинать его въ глубинѣ моей души! Охваченный паническимъ ужасомъ, я бѣжалъ отъ его настойчивой тиранніи, какъ отъ чумы, бѣжалъ на другой конецъ свѣта, ''но все было напрасно.''