Страница:Армянская муза. 1907.pdf/50

Которую враги свѣтъ истины Христовой

Принудили забыть и стать магометанкой.

Въ отвѣтъ не молвила ни слова Рипсимэ

И только въ сторону съ печалью отвернулась.

Ея лицо дышало грустью. Тихо слезы

Изъ чудныхъ, нѣжныхъ глазъ красавицы катились...

Она взглянула вверхъ, на дальній небосклонъ,

И, горе тяжкое въ своей душѣ скрывая,

Смотрѣла, какъ неслись по небу грозно тучи,

Въ которыхъ молніи заснувшія таились,

Какъ и въ ея душѣ... И вспомнилось ей дѣтство,

Ея родители, и братья, и родные,

И время чудное, когда жилось ей дома

Такъ мирно, беззаботно,—и тотъ день ужасный,

Когда въ ихъ домъ,—на Пасхѣ это было,—

Турецкій офицеръ съ кавасами ворвался

И объявилъ паши безжалостнаго волю:

Что Рипсимэ должна вступить въ его гаремъ...

Безъ чувствъ упала мать, убитая той вѣстью,

Любимой дочери пришелъ отецъ на помощь,

Но вотъ блеснула сабля,—и, рукой каваса

Сраженный, мертвымъ палъ отецъ на землю!..

И увлекли ее въ гаремъ... И отреклась

Она отъ вѣры христіанской, отъ армянъ,

И сдѣлалась паши супругою любимой...

Но никогда съ тѣхъ поръ ни смѣха, ни улыбки

Не видно было на лицѣ ея. Ни танцы,