ЭЛ/ВТ/Буряты: различия между версиями
| [непроверенная версия] | [непроверенная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
дополнение |
дополнение |
||
Строка 2:
Том седьмой
Бра-Бял
Стр.
<<Бурый шпат (Буря (физ.), см. Ветер) >>
<b>Буряты</b> или <i>братские</i>, народ монгольского племени, кочующий в южной части Иркутской губернии, по долинам, от китайской границы к северу до верховья реки Лены, и от реки Аги, впадающей в Ингоду, к западу от реки Оки, текущей в Ангару. Казаки, в первой половине XVII столетия, нашли уже бурятов в этих местах. Сотники Пахабов и Бекетов без кровопролития покорили их, и к исходу XVII столетия уже все буряты были обложены ясаком.
Строка 55 ⟶ 56 :
Буряты, как все кочевые народы, недолговечны: редко увидите между ними старика преклонных лет; они вообще умирают на шестом десятке, и сами признаются, что русские крепче их. В продолжительных болезнях они призывают шамана, который заклинает злого духа. Теперь лечат их ламы, иногда тоже сверхъестественными средствами. Погребение мёртвых зависит от гадания лам по священным книгам. Труп или сжигают на костре, или заваливают камнями и валежником. Полное моление о упокоении души умершего продолжается семь недель.
Зимой достаточные буряты проводят время сидя вокруг огня с трубкой табаку и слушая какого-нибудь рассказчика былей и небылиц, а летом всегдашняя забота — стада, звериный промысел, винтовки и круговая чаша араки, ''джàрго аегà''; иногда пашня, рыбная ловля и сенокос. Некоторые занимаются и торговлей, но она состоит только в сбыте своих произведений на месте покупщикам. Забайкальские буряты, близкие к границе, продают в Кяхте китайцам изюбровы рога, мерлушку, бараньи и козьи шкуры, топлёное сало, масло, а зимой мясо, получая от китайцев кирпичный чай, шёлковые и бумажные ткани, листовой табак, курительные жертвенные свечки, статуйки бурханов, лекарства, корольки и другие мелочи. Некоторые берут у русских купцов товары и, разъезжая по улусам, торгуют. Буряты, живущие около Иркутска, занимаются исключительно хлебопашеством и мелочной торговлей пушных зверей по домам. Из ремёсел известно им искусство делать ножи и огнива с насечкой серебром и украшениями из кораллов и малахита; луки, стрелы, сёдла, телеги, сани; есть даже и плотники, которые строят дома русским. Они вообще склонны к ремёслам, и если чему выучиваются у русских, то превосходят своих учителей. Работа их всегда тщательна. В старину они плавили железо; нынче покупают его у русских.
Буряты вообще полнокровны и бешены в гневе, но в обыкновенном расположении духа они тихи, гостеприимны и кротки, как почти все народы, исповедующие веру Будды, которая удивительно смягчает нравы; они даже рассудительны и умны. В сношениях с русскими они скрытны, но между собой чрезвычайно дружны. Шалость соплеменника они стараются скрыть всеми средствами от преследования русского начальства, и ничего не щадят, чтобы выручить своего из беды. Однако ж они далеки от ненависти к нам, и питают чрезвычайное уважение к имени русского царя. Узнав в 1815 году о сожжении Москвы, они поднялись все и хотели идти войной на французов: начальство с трудом удостоверило их, что с Францией уже заключён мир. Любопытство — характеристическая их слабость: они жадны до новостей, и всякий раз при встрече путешественника осыпают его вопросами; если услышат что-нибудь занимательное, новость с невероятной скоростью достигает самых отдалённых улусов.
Буряты говорят одним из монгольских наречий, которое разделяется ещё на несколько оттенков; за всем тем монгол от Великой Стены понимает кудинского бурята. Живущие по китайской границе говорят чистым халхасским наречием, и даже в нравах своих ничем не отличаются от обитателей монгольской пустыни; но те, которые кочуют по сю сторону Байкала, огт близкого обращения с русскими, приняли вместе с обыкновениями много русских слов. Календарь у них тот же, как у монголов (см. ''[[ЭЛ:Год|Год]]''). Они также употребляют монгольскую грамоту и читают монгольские книги, которые, вместе с тибетскими, списываются в ихх юртах, и порой даже перепечатываются ксилографически, посредством деревянных стереотипных досок. Обязанные своей образованностью буддизму, они ревностно занимаются, особенно за Байкалом, той частью литературы, которая состоит в связи с религией; по сю сторону озера грамотность процветает гораздо меньше.. Многие их ламы — хорошие знатоки тибетского языка, который для них есть классический, превосходные каллиграфы, и весьма примечательные рисовальщики в китайском вкусе. Экземпляр «Ганджура», священной книги буддистов, который два молодых бурята списали для барона Шиллинга фон Канштадта, украшенный множеством рисунков и пышными заглавными листами, в состоянии удивить всякого искусством, какого обыкновенно не предполагают в питомце степей, заключённом в дымной юрте, откуда, казалось бы, должно быть изгнано всякое умственное занятие. По-русски, однако ж, читать, писать и говорить умеют немногие, — может быть, потому, что русские, обитающие в их соседстве, от мала до велика все говорят весьма хорошо по-бурятски. Каждый бурят желал бы видеть сына своего ламой, но если имеет двоих, то одного непременно посвящает служению Будде, и оттого в некоторых городах гораздо больше духовных, чем прихожан. Не должно однако ж приписывать этого фанатизму: дело в том, что лама не платит податей и живёт на счёт ближнего, чтò весьма удобно.
Буряты вообще большие хлебосолы. Приезжего встречают они перед юртой: принимают его коня; вводят гостя в жилище, сажают впереди и тотчас угощают, чем бог послал, — во-первых чаем; потом колют барана, и грудину втыкают на рожны, а остальное варят в чаше. Между тем весть о заколотом баране и приехавшем госте распространяется по всему околотку; мало-помалу юрта наполняется народом, и когда начинается еда, хозяин, отрезав кусок для себя, передаёт барана сперва гостю, а потом первому сидящему подле него; тот, отрезав кусок, остальное препровождает к соседу, и таким образом баранина, разделённая на гомеопатические куски, расходится по всем ртам. Инорда хозяин предоставляет гостю на отдельном блюде варёную баранью голову: блюдо помещается так, чтобы морда была обращена к гостю, и если он знает обхождение и хочет сделат удовольствие хозяину, должен взять блюдо, оборотить голову по солнцу, вырезать со лба треугольный кусок кожи и бросить его в огонь.
| |||