Страница:Собрание сочинений Сенковского. т.2 (1858).djvu/159

вдругъ погасла, и я опять погрузился въ мрачную думу, которая угнетала мою грудь съ самаго утра. Кромѣ скорби, возбуждаемой общимъ бѣдствіемъ, моя любовь къ Саянѣ была главнымъ ея источникомъ. Я принужденъ былъ страдать ревностью, даже среди ужасовъ вспыхнувшаго мятежа природы. Саяна плакала, не говорила со мною, отвергала мои утѣшенія, и я по несчастію постигалъ причину ея горести: она грустила не о потерѣ имѣнія, не о погибели родныхъ и отечества, не объ истребленіи нѣсколькихъ сотъ тысячъ согражданъ, но о разрушеніи гостиныхъ, о разстройствѣ общества—того избраннаго, шумнаго, блестящаго общества, въ которомъ царствовала она своею красотою; гдѣ она счастливила своими улыбками и приводила въ отчаяніе своими суровыми взглядами; гдѣ жили ея льстецы; гдѣ она затмѣвала и бѣсила своихъ соперницъ. Спасеніе одного любовника, одного вѣрнаго друга, не могло вознаградить ей отсутствія толпы холодныхъ обожателей, разсѣяннаго внезапною бурею роя красивыхъ мотыльковъ, съ которыми играла она всю свою молодость. Я для нея былъ ничто, или, лучше сказать, я былъ все—но одинъ. Ей казалось, что намъ, вдвоемъ, будетъ скучно!!.. Я утверждалъ противное, доказывая, что безъ этихъ господъ намъ будетъ гораздо веселѣе. Легкій упрекъ въ тщеславіи, который позволилъ я себѣ сдѣлать ей при этомъ случаѣ, весьма ей не понравился. Она разсердилась, и мы поссорились верхомъ на мамонтѣ. Мы оборотились другъ къ другу задомъ. Мой мамонтъ выпрямилъ свой хо-