Умница Эльза (Гримм; Снессорева): различия между версиями

Вот приезжает откуда-то издалека суженый, по имени Ганс; посватался он за Эльзу, но с условием: только тогда свадьбу сыграть, когда невеста окажется очень смышленасмышлёна и умна.

— Будь благонадеженблагонадёжен, — возразил отец, — у неенеё мозг в голове, что твой клубок ниток.

— Да, — твердит своесвоё Ганс, — если она не очень умна, то свадьбе не бывать.

Умница Эльза взяла с полки кружку и пошла в погреб, а доро́гой, чтобы время скоротать, идетидёт себе да постукивает крышкой. Вот сошла она вниз и, чтобы не сгибать спины и тем не повредить бы себе как-нибудь, приставила к бочке скамеечку, на скамеечку поставила кружку, отвернула кран, и пока пиво цедилось, она, чтобы не утомлять своих глаз, подняла их кверху, обвела ими стены и, пристально вглядываясь в потолок, заметила прямо над собою крюк, который, вероятно, по недосмотру каменщика, забыли вынуть.

«Ну, что это будет, как я выйду за Ганса замуж, — думала она, — да как у нас родится ребенокребёнок, да как он вырастет, а мы пошлемпошлём его за пивом в погреб, да как этот крюк упадетупадёт ему прямо на голову и убьетубьёт его!»

— О чемчём ты плачешь, Эльза? — спросила девушка.

— Да как же не плакать, — отвечала Эльза, — вот как я выйду за Ганса, да как у нас родится ребенокребёнок, да вырастет, и мы пошлемпошлём его сюда, в погреб, чтобы нацедить пива, и вдруг этот крюк, пожалуй, упадетупадёт ему на голову и убьетубьёт его!

— Что это за умница у нас Эльза! — воскликнула работница, села с ней рядом и, по еееё примеру, принялась оплакивать будущее возможное несчастье.

Время между тем идетидёт; жажда истомила всех, а служанка всевсё не возвращается.

Работник пошелпошёл и видит: Эльза со служанкой сидят подгорюнившись пред бочкой да так и заливаются слезами.

— О чемчём же вы плачете? — спросил он.

— Ах! Как же мне, горемычной, не плакать? Как выйду я за Ганса и у нас родится ребенокребёнок, и как он вырастет и пойдетпойдёт сюда нацедить пиво — вот этот крюк, пожалуй, упадетупадёт ему на голову и убьетубьёт его!

Хозяйка сошла вниз: всех трехтрёх нашла в горьких слезах, спросила о причине, и когда Эльза рассказала ей, что это будет, как крюк, пожалуй, убьетубьёт еееё будущего ребенкаребёнка, когда он подрастетподрастёт и придетпридёт в погреб нацедить пива, тогда мать воскликнула:

Жена не возвращается, а жажда ещеещё пуще мучит.

Тут и ему порассказали, что причина этих слезслёз — будущий ребенокребёнок Эльзы, который, может быть, у неенеё родится, если она выйдет за Ганса, и когда пошлют его за пивом в этот погреб, то он, пожалуй, будет убит крюком, потому что в ту именно минуту, когда крюк вывалится, дитя будет здесь сидеть и пиво цедить.

СошелСошёл жених в погреб и видит: вся семья сидит над бочкой, и все воют и надрываются один перед другим.

— Ах, милый мой Ганс! — тут сказала Эльза. — Подумай сам, как мне не плакать: ну, как мы с тобой повенчаемся, и у нас родится ребенокребёнок и вырастет, да пошлемпошлём мы его сюда питья нацедить, тогда вот тот крюк, что наверху торчит, пожалуй, в ту минуту выскочит, ударит ему прямо в голову и положит на месте — ну, сам посуди, как же нам не плакать?

Жених взял невесту за руку, повелповёл в церковь и обвенчался с нею.

— Хорошо, мой милый Ганс, всевсё будет сделано как нельзя лучше.

Ганс ушелушёл на заработки, а Эльза сварила себе горшок вкусной размазни и взяла с собой в поле.

Пришла Эльза в поле и задаетзадаёт себе вопрос:

Очистив весь горшок с размазнейразмазнёй и наевшись до отвала, так что еле дышит, Эльза снова задала себе вопрос:

Между тем Ганс давно пришелпришёл домой, а Эльзы нет как нет.

Наступил вечер, а Эльзы всевсё не видать. Ганс вышел посмотреть, много ли жена нажала, и видит, что поле стоит непочатое, а сама Эльза растянулась во ржи да спит. Ганс побежал домой, взял сети с бубенчиками и опутал еееё сетями, а она всевсё спит, не очнетсяочнётся.

Наконец, когда совсем стемнело, умница Эльза проснулась и лишь только встала на ноги — сети обвились вокруг неенеё, и бубенчики звенели при каждом еееё шаге. Она до того перепугалась, что тут же с ума сошла, будто и в самом деле был у неенеё ум когда-нибудь.