Траттория студентов (Жаботинский): различия между версиями

[непроверенная версия][непроверенная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
new page
 
Примечания
Строка 13:
Однажды я с приятелем поздно вечером набрел на харчевню, на вывеске которой значилось:
 
«Латинский квартал. Студенческая траттория».<ref><i>Латинский квартал</i> — университетский район Парижа</ref>
 
Мы вошли. В первой комнате не было никого; вторая наполнена была молодежью. Почти у всех на головах пестрели бархатные факультетские береты: редкость, потому что вообще итальянские студенты не носят своих традиционных головных уборов. Стены были расписаны масляной краской: видна была нелепая, но небездарная рука. Тут были все шесть героев «Богемы»<ref><i>«Богема»</i> — опера Джакомо Пуччини</ref> в разных позах и комбинациях, но главное место занимали карикатуры и портреты завсегдатаев этой самой харчевни. Оригиналы фресок сидели тут же группами и орудовали безобразными итальянскими картами,<ref><i>Итальянские карты</i> — карты Таро.</ref> выкрикивая:
 
— Тройка чаш!
Строка 27:
Одна, впрочем, из групп оказалась более серьезно настроенной. Насколько можно было понять, они обсуждали древний вопрос: какой есть наивернейший способ хорошо сдать экзамен? Мы пришли к разгару прений и начала не слышали, но было ясно, что один из возможных способов исключался <i>a priori</i> и бесповоротно как слишком примитивный и грубый: слушать лекции. Шапочки на них были юридические — мой факультет — и, действительно, ни одного из них я в аудитории не видал; впрочем, и они меня тоже… С разных сторон предлагались разные методы, иногда в качестве гипотезы, еще подлежащей проверке, а иногда на основании опыта. Из последнего разряда мне запомнился один. Рассказывал толстый римлянин с лицом Сократа, если Сократа побрить:
 
— Прихожу я на экзамен по инструкциям, с самыми серьезными намерениями, а именно — не сдавать. Собственно, только ради Чиччо пошел. Чиччо в меня верит: «такая физия», говорит, «верное средство против дурного сглаза». Сел я в уголочек и жду очереди — чиччиной, понятно, не моей, — а пока слушаю, как Филомузи<ref><i>Филомузи</i> (Филомузи-Гвельфи) — итальянский юрист, профессор философии права в Римском университете.</ref> спрашивает. Вижу — свирепо спрашивает.
 
— Мямлите вы, — говорит. — Курс, пожалуй, знаете, но для юриста этого мало. Юрист не медик. Ответ юриста должен быть блестящий ответ. Меткий. Целый том в одной фразе!
Строка 35:
— Вдруг, — смотрю — Филомузи глядит прямо на меня. Узнал, мерзавец! «Ага?» говорит, «синьор Малатеста? Редкий гость, редкий. С полгода уже не видал вас на лекциях. Что ж, удостоить решили, сдать экзамен?»
 
— И тут у меня вдруг разразился в душе громовой удар вдохновения. А, тебе нужен блеск? остроумие? целый том в одной фразе? Отлично. Я встаю и громко ответствую: <i>cum benefficio inventarii,</i><ref><i>Cum beneficio inventarii</i> (лат.) — с оговорками, условно,
после проверки.</ref> профессор: хочу раньше послушать, строго ли вы нынче экзаменуете!
 
— Вижу: остолбенел профессор. Глядит на меня, словно глазам не верит. Потом посмотрел вокруг, ткнул в меня пальцем и сказал:
Строка 50 ⟶ 51 :
— Внимание! Имею честь и удовольствие донести до сведения всех факультетов и курсов, что друг наш синьор «Энрихо» Ромуальди вчера получил первый приз за сонет в «Лазурной Жабе»!
 
Все захлопали, а я с любопытством всмотрелся в лауреата. Имя его я слыхал, о нем говорили на окраинах литературной кружковщины, с которой я иногда встречался по долгу газетной службы, а «Лазурная Жаба» считалась нечестивейшим из декадентских подвалов, где, по слухам, ежемесячно устраивались черные мессы<ref><i>Черные мессы</i> — ритуал профанации святого причастия, приписываемый христианской традицией сатанистам.</ref>; три господина, каждый из другого источника, давно рассказывали мне об этом, хотя в чем заключается черная месса — объяснить не умели.
 
Лауреат оказался по виду подходящий: бледность, фиолетовые веки, черная бородка, бархатный воротник-ошейник, широкополая шляпа с высокой тульей: именно все так, как я представлял себе лазурную жабу.
Строка 98 ⟶ 99 :
…В харчевню вошел человек без пальто, в костюме между приличным и трепаным, снял шляпу и начал натасканным тоном уличного продавца специальных открыток:
 
— Господа, прошу позволения произнести несколько слов перед этой <i>illustre assemblea.</i><ref><i>Illustre assemblea</i> (итал.) —— почтенное собрание.</ref>
 
Воцарилось молчание.
 
— Слово принадлежит <i>onore´voleonorévole<i><ref><i>onorévole<i> (итал.) —— почетный, досточтимый (депутатский титул)</ref> неизвестному, — сказал сор Эджисто, даруя вошедшему депутатский титул.
 
— Синьоры, — начал неизвестный, — вы сочли бы человеком неблаговоспитанным и даже не джентльменом того, кто бы осмелился заглянуть в ваш карман или попробовал бы выпытать у вас сведения о сумме, какую ежемесячно предоставляют в ваше распоряжение почтенные ваши родители или
Строка 111 ⟶ 112 :
— Роковым образом, говорю я, ибо, если увеличить эту сумму для каждого студента на недостающую треть или, если угодно, четверть, то получится то же самое, то есть три недели веселого житья и одна неделя <i>migragna.
 
— Evviva la migragna!</i><ref><i>migragna</i> (итал.) — бедность;<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;<i>Evviva la migragna</i> (итал.) — да здравствует бедность;<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;<i>Abbasso la migragna</i> (итал.) — долой бедность.</ref>
 
— При всем почтении не могу согласиться. Напротив, долой, <i>abbasso la migragna.</i> Из-за нее у студента воротнички из белых становятся серыми, истрепанные брюки не заменяются новыми, модисточку нечем угостить, и она переходит к художнику. <i>Nossignori, migragna</i><ref><i>Nossignori</i> (итал.) — нет, синьоры.</ref> — вещь неприятная… и вместе с тем неизбежная. Но я, синьоры, пришел предложить вам спасительное средство для уничтожения этого недуга! Прошу внимания.
 
— Внимание, господа, это интересно.
 
— Синьоры, как бы вы ни относились к правительству, вы должны признать, что им создано одно безукоризненно благотворительное учреждение. Я имею в виду институт, именуемый официально Горою Милосердия<ref><i>Гора Милосердия</i> (Monte di Pieta, итал.) — название ломбарда.</ref> и служащий для выдачи ссуд под заклад предметов обихода. Не буду распространяться о достоинствах этого института, ибо имею честь говорить перед молодежью образованной — и опытной. Я перейду прямо к моей задаче. Моя задача: выяснить, путем чистой дедукции, свойства идеального предмета, наиболее подходящего для залоговой операции. Во-первых, это не должен быть предмет первой необходимости, под каковым определением я понимаю предмет, выставляемый обыкновенно на вид окружающему обществу: это не должно быть ни новое пальто, ни золотая цепочка, ни дорогие запонки, ни кольцо, ибо такие заметные предметы самим своим фактом своего внезапного отсутствия подчеркивали бы состояние миграньозности, тогда как наша цель — уничтожить оную. С другой стороны, идеал закладываемого икса не должен, однако, быть и совершенно бесполезным предметом: например, если это — золотая лицейская медаль, то однажды попав на вершины Горы Милосердия, она там и останется навеки. Необходимо, чтобы в самом предмете заключалось побуждение к скорейшему выкупу. Правильно ли я рассуждаю?
 
— Правильно, — отозвался один голос.
Строка 143 ⟶ 146 :
 
<small>Первая публикация в газете «Одесские новости», 14.12.1901, стр. 4, под названием «Харчевня студентов»</small>
== Примечания ==
 
{{примечания}}
 
{{PD-simple}}