Нѣтъ слезъ въ ихъ глазахъ, и въ угрюмые дни
За ткацкимъ станкомъ зубы скалятъ они:
«Германія, ткемъ мы твой саванъ могильный
Съ проклятьемъ тройнымъ въ нашей злобѣ безсильной. 5 Мы ткемъ, мы ткемъ!
«Проклятье судьбѣ, заставлявшей не разъ
Терпѣть зимній холодъ и голодъ всѣхъ насъ.
Напрасно мы ждали, терпѣли напрасно —
Она издѣвалась надъ нами безстрастно. 10 Мы ткемъ, мы ткемъ!
«Проклятье тому, кто однихъ богачей
Беретъ подъ защиту, у бѣдныхъ ткачей
Послѣдній ихъ грошъ отнимая и, словно
Собакъ, ихъ губя и давя хладнокровно. 15 Мы ткемъ, мы ткемъ!
«Проклятье коварной странѣ, гдѣ позоръ
Съ безчестьемъ смѣются, нашъ слыша укоръ,
Гдѣ рано цвѣтокъ погибаетъ съ кручиной
И червь услаждается гнилью и тиной. 20 Мы ткемъ, мы ткемъ!
«Летаетъ челнокъ и шумитъ нашъ станокъ,
Мы ткемъ день и ночь не вставая, на срокъ,
Ткемъ саванъ Германіи дружно, какъ братья,
Вплетая въ тотъ саванъ тройное проклятье… 25 Мы ткемъ, мы ткемъ!»
