18. Лишенные всех прав состояния, со времени объявления им окончательного судебного о том приговора, не могут искать и защищать на суде те права, которых они лишены.
(25). Присужденные к каторге или ссылке на поселения, со времени объявления им окончательного о том приговора, не могут искать и защищать на суде те права, которых они лишены.
Установление недееспособности лишенных прав.I. По действующему уложению о наказаниях, лишение всех прав состояния есть самостоятельное наказание за известные уголовные преступления и притом такое, которое влечет за собою другие уголовные наказания (смертную казнь, каторжные работы и ссылку на поселение в Сибирь или на Кавказ). К этим последним наказаниям никто не может быть приговорен прежде, чем не будет приговорен к лишению всех прав состояния (ст. 17 улож.). Посему, все приговариваемые к одному из названных наказаний, прежде всего приговариваются к лишению всех прав состояния, что всегда упоминается в приговоре уголовного суда. Таким образом, факт лишения кого-либо всех прав состояния всегда легко может быть констатируем уголовным приговором.
По новому уложению лишение всех прав состояния является не самостоятельным наказанием, а непременным следствием других наказаний, неизбежно сопровождающим оные: «присуждение к смертной казни, каторге или ссылке на поселение сопровождается лишением всех прав состояния» (ст. 25). Посему, в приговорах, которые будут постановляться по новому уложению, уже нет надобности упоминать о том, что приговариваемые к одному из упомянутых наказаний, вместе с тем приговариваются и к лишению всех прав состояния, — это должно подразумеваться само собою. Вследствие этого, по введении в действие нового уложения, факт лишения или нелишения осужденного всех прав состояния должен будет констатироваться хотя тоже приговором суда уголовного, но уже не словесным содержанием его, а самим родом того наказания, к которому приговорен осужденный. Ввиду этого, по проекту устава гражд. суд. рассматриваемую статью предполагается редактировать в такой форме, которая соответствовала бы ст. 25 нового уложения о наказаниях, причем в проектируемой 25 ст. устава упоминается только о каторге и ссылке на поселение, а о смертной казни не говорится, вероятно потому, что о возможности защиты каких бы то ни было прав лицами, приговоренными к смертной казни, не может быть речи. Это вполне понятно, но в некоторых случаях может возбуждаться сомнения.
Действительно: новое уложение не исключает возможности помилования, и приговоренные к смертной казни могут быть освобождаемы от нее, следовательно могут продолжать свою физическую жизнь и могут являться на суде в качестве сторон, — следует ли их признавать способными защищать какие-либо гражданские права? Проект устава не говорит об этом; по редакции его 25 статьи, стороной в процессе не могут являться только приговоренные к каторге и к ссылке на поселение; но они не могут быть стороной в процессе не потому, что это воспрещается им правилами устава гражд. суд., а потому, что, в силу 25 ст. улож. о нак., они не могут обладать никакими гражданскими правами. Но всех гражданских прав лишаются и приговоренные к смертной казни; следовательно, никакому сомнению не подлежит и то, что приговоренный к смертной казни не может ни искать, ни отвечать на суде, пока не докажет, что помилованием, освобождающим его от смерти, он освобожден и от менее тяжких уголовных наказаний, т. е., от каторги и от ссылки на поселение.
Таким образом, по введении в действие нового уложения о наказаниях, факт лишения всех прав состояния должен быть констатирован исключительно по тому роду наказания, к коему приговорен тяжущийся, и затем от него уже будет зависеть представить доказательства тому, что всемилостивейшим помилованием он освобожден от всех тех наказаний, которые влекут за собою лишение всех прав состояния.
Каких прав не могут защищать на суде лишенные всех прав.II. По правилам разбираемых статей, лишенные всех прав состояния не могут иметь и защищать на суде тех прав, которых они лишены. Каких же прав гражданских они лишаются? На этот вопрос весьма обстоятельный ответ дают ст. 22, 23, 25—28 действующего и ст. 25, 28—30 нового уложения о наказаниях, из совокупного смысла коих вытекает то заключение, что осужденные к смертной казни, каторге или ссылке на поселение лишаются всех личных, семейственных, наследственных и имущественных прав, т. е. всех тех прав, которые осужденный имел или мог иметь до осуждения его; почему нет такого права гражданского, которое бы сохранилось за осужденными к одному из названных уголовных наказаний и которое он, по объявлению ему приговора, мог бы искать или защищать на суде.
Но тогда, — почему в рассматриваемых статьях сказано: «не могут искать и защищать на суде тех прав, которых они лишены», а не сказано — никаких гражданских прав?
Принятою редакциею разбираемых статей законодатель желал указать на то, что хотя известные наказания и влекут за собою лишение всех прав, но только тех, которыми осужденный обладал до момента объявления ему приговора, ибо никакое наказание уголовное не влечет за собою безусловное воспрещение ему приобретать известные права в будущем. Напротив того, из буквального смысла 27 ст. действующего и 29 ст. нового уложения явствует, что некоторые права осужденные к каторге или ссылке на поселение могут приобретать в будущем, и даже, при известных условиях, сохранить и прежние. Так, ни право супружеское, ни права родительские не отнимаются у осужденных, если их супруги и дети добровольно последуют за ними в ссылку и будут оставаться при них. Кроме того, они в известных случаях могут вступать в брак, что открывает для них новые права супружеские и родительские, которые, поэтому, как и все те, кои им дозволено приобретать и будут приобретены ими в будущем, они естественно могут и защищать на суде.