Нигилист (Толстой)
КОМЕДІЯ ВЪ ТРЕХЪ ДЕЙСТВІЯХЪ. [НИГИЛИСТЪ.]
ДЕЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:
Глафира Феодоровна, старая барыня.
Фiона Андреевна, ея приживалка.
Семенъ Иванычь, сынъ Глафиры Феодоровны, помещикъ летъ 40.
Марья Дмитрiевна, его молодая жена
Люба, ея сестра.
Наталья Павловна, подруга Любы.
Николинька, гимназистъ, племянникъ Семена Иваныча.
Хрисанфъ[1] Васильевичъ, студентъ, нигилистъ, учитель Николеньки.
Действiе происходитъ въ деревне Семена Иваныча.
ДЕЙСТВІЕ I.
ЯВЛЕНІЕ 1.
Глафира Феодоровна, Фiона Андреевна, Семенъ Иванычь (за чайнымъ столомъ).[2]
Глафира Феодоровна.
Сеня, ты вотъ назвалъ гостей, а я и ума не приложу. Добро бы были люди путные, а то Богъ знаетъ кто. Вчера въ кладовую забрались, все перерыли, затеи тамъ какiя то. Съ прислугой нынче и такъ беда. Охъ, ужъ эта мне молодежь!
Фiона Андреевна.
И-и,[3] батюшка, по нынешнимъ временамъ ужъ не гостей звать. У Животовскихъ, въ Золотухине, изволили слышать, кучеръ въ окошко влезъ.
Семенъ Иванычъ.
Не въ кучере дело, Глафира Федоровна. Отчего же, маменька, молодежи не повеселиться? Одно удивительно, куда они все делись?
Глафира Феодоровна.
Да, мой другъ, ты вотъ думаешь объ ихъ удовольствiи, а они всякое уваженiе къ старикамъ потеряли. Твои имянины, никто до сихъ поръ и не поздравилъ.
Фiона Андреевна.
Все, матушка, новые порядки, генелисты[4] завелись. A всехъ напоить, накормить надо.
Семенъ Иванычъ.
Да много ль же ихъ? И изъ чего вы, маменька, делаете такое затрудненiе? Племянника на вакацiи нельзя было не взять, ну, съ нимъ учитель, студентъ....
Глафира Феодоровна.
Ахъ, мои батюшки,[5] нельзя же....
Фiона Андреевна.
Матушки, светы!
Семенъ Иванычъ.
Потомъ, свояченицу изъ института отпустили, а съ ней подруга, очень милая девушка.
Глафира Феодоровна.
Ужъ эти подруги, зададутъ оне тебе.
Фiона Андреевна.
Зададутъ, матушка, зададутъ.
Семенъ Иванычъ.
Что?
Глафира Феодоровна.
Ничего.
Фiона Андреевна.
Ничего, батюшка, сахарку пожалуйте.
ЯВЛЕНИЕ II.
Те же, и входитъ Марья Дмитрiевна.
Семенъ Иванычъ.
А, вотъ и она.
Марья Дмитрiевна (въ дверяхъ).
Смотрите жъ, не забудьте. (Подходитъ ко всемъ поочереди и целуетъ мужа.) Здраствуй, мой другъ, поздравляю тебя. Здраствуйте, maman, поздравляю васъ съ имянинникомъ. Фiона Андреевна, мое почтенiе.
Глафира Феодоровна.
Нынче кажется, ma chère,[6] для насъ радостный день.
Марья Дмитрiевна.
Знаю, слишкомъ хорошо знаю. (Целуетъ мужа.)
Семенъ Иванычь.
Ты не видала, где все, где Люба и вся молодежь?
Марья Дмитрiевна.
Видела… ахъ нетъ, не видала…
Глафира Феодоровна.
То ли дело въ наше время! бывало, какъ покойный мой Иванъ Захарычъ имянинникъ, чемъ светъ встанешь, все осмотришь, приготовишь сюрпризы тамъ разные, букеты. Кто стихи выучитъ, сестра разъ куплетъ на клавикордахъ разучила…
Фiона Андреевна.
А помните, матушка, какъ комедiю играли, – струну?
Глафира Феодоровна.
Какую струну?
Фiона Андреевна.
Такъ заглавiе было.
Глафира Феодоровна.
Войдетъ, мой голубчикъ, пойдутъ поздравленiя, даже со стороны трогательно смотреть. Не такъ у васъ.[7]
Фiона Андреевна.
Безъ слезъ вспомнить не могу. Вотъ ужъ имянины, такъ имянины, не то, что въ нынешнее время… На ихъ любовь глядючи наплачешься. (Плачетъ.)
Марья Дмитрiевна.
Такъ вотъ какъ бывало, maman, – а теперь хуже?
Глафира Феодоровна.
Да, мой другъ, хуже.
ЯВЛЕНІЕ III.
Те же; вбегаютъ Наталья Павловна, Люба и студентъ.
Люба.
Здраствуйте, Глафира Федоровна, честь имею поздравить съ имянинами! Здраствуйте, Семенъ Иванычь, и васъ поздравляю.
Наталья Павловна (жеманно присядаетъ).
Bonjour, madame, je vous félicite, et vous aussi, monsieur.[8]
Люба (весело).
Что это вы плачете, Фiона Андреевна! (Отходитъ въ сторону.)
Хрисанфъ Васильевичъ (къ Маше тихо). Досталъ, посмотрите.
Марья Дмитрiевна (тоже тихо).
Хорошо, очень хорошо.
Семенъ Иванычь.
Что? (Сцена общаго молчанiя.)
Крисанфъ Васильевичъ (къ Семену Иванычу).
Такъ какъ существуетъ обычай поздравлять, то и я поздравляю васъ.
Семенъ Иванычь (къ Марье Дмитрiевне).
Чтò, ты не видалась съ Крисанфомъ Васильевичемъ?
Марья Дмитрiевна (съ замешателъствомъ).
Нетъ.... Да.... Нетъ, мы не видались, здраствуйте.
Хрисанфъ Васильевичъ (кланяясь).
Нетъ мы уже виделись съ вами. (Къ приживалке.) Что это вы, Фiона Андреевна такъ разрюмились? Въ нынешнiя времена прогресса доказано, что слезы есть только отправление организма.
Фiона Андреевна.
Ну васъ съ сурганизмомъ,[9] я те сама[10] такъ обругаю, и почище васъ видала. (Отворачивается.)
Глафира Феодоровна.
Очень рада, mes chers amis,[11] что прiехали навестить моего сына, боюсь только не соскучились бы съ нами старухами.[12] Теперь время уже не то. Et vous, ma chère, avez vous terminé vos études?[13] (Обращается къ Наталье.)
Наталья Павловна.
Non, madame, pas encore.[14] – (Люба дергаетъ ее сзади за платье.) Нельзя, узнаютъ.
Марья Дмитрiевна.
Ахъ, какъ здесь жарко. (Идетъ къ молодежи.) Ради Бога, осторожнее,[15] чтобъ онъ не видалъ! (Молчанiе.)
Глафира Феодоровна.
Какъ однако твоя жена скоро сошлась съ этими господами.
Семенъ Иванычь.
Что?
Фiона Андреевна.
Очень обходительна.
ЯВЛЕНІЕ IV.
Те же и Николинька.
Николинька (вбегаетъ).
Поздравляю васъ съ имянинникомъ,[16] Глафира Феодоровна, и васъ, дядинька. (Кланяется комично Фiоне Андреевне; отходитъ къ молодежи; перешоптываются и все убегаютъ.)
Семенъ Иванычь (имъ въ следъ).
Маша, a Маша!
ЯВЛЕНIЕ V.
Глафира Федоровна, Фiона Андреевна и Семенъ Иванычъ.
Глафира Феодоровна.
Да, мой другъ, молодость[17] нынче по своему смотритъ на эти вещи. Не скажу, чтобъ была большая разница въ вашихъ летахъ,[18] все таки могла бы оказать больше вниманiя. Грустно, очень грустно.
Фiона Андреевна.
Точно все на пожаръ побежали.
Семенъ Иванычъ (съ сердцемь).
Ужъ вы то молчите! (Фiона Андреевна встаетъ съ испугомъ.)
Глафира Феодоровна.
Ахъ, мой другъ, какъ ты кричишь. Жена твоя убежала съ этимъ стюдентомъ, вместо того, чтобъ съ мужемъ посидеть, а она-то чемъ виновата, что ты приревновалъ ее къ этому мальчишке.
Семенъ Иванычъ (вставая).
Ахъ, maman, что вы только говорите! Съ какой стати! Неужели я унижусь до такой степени, чтобъ ревновать! И слово то это мне мерзко. (Съ сердцемъ стукаетъ кулакомъ по столу) А позвольте мне сказать, что ежели вы хотите меня поссорить съ моей женой....
Глафира Феодоровна.
Ахъ, батюшка, Христосъ съ тобой, на меня то не кричи. Назвалъ Богъ знаетъ кого, а я виновата. Пойдемте, Фiона Андреевна, я вижу, что мы лишнiя.
Фiона Андреевна.
Лишнiя, матушка, лишнiя. (Уходятъ.)
ЯВЛЕНIE VI.
Семенъ Иванычъ (одинъ).
Ревновать – не ревновать, это глупости. Но странно, действительно странно. Что за перемигиванье, перешоптыванье, – убежала.... И все оне, эти девчонки, обрадовались этому костлявому Крисанфу какому то. Все это примеръ.[19] Девчонки кокетничаютъ, и она зa ними. Но то девчонки! Непостижимо![20] Однако, что это за таинственныя улыбки, перемигиванье? Ахъ, какъ досадно! Нетъ, это даже страшно… Да, страшно. Ахъ, женщины![21] (Уходитъ.)
ДЕЙСТВІЕ II.
ЯВЛЕН²Е I.
Марья Дмитрiевна, Люба, Наталья Павловна, Николинька разсматриваютъ транспарантъ. Въ комнате безпорядокъ, бумага, крахмалъ, костюмы.
Марья Дмитрiевна.
Отлично, отлично устроилъ Хрисанфъ, намъ Богъ послалъ этаго Хрисанфа.
Наталья Павловна (смеется).
Ахъ, Марья Дмитрiевна, какъ онъ мне надоелъ? Выдумалъ[22] зa мной ухаживать, говорить о какой то разумной любви, такой противный!
Люба.
Неправда, Маша, она очень рада. Сама съ нимъ кокетничаетъ.
Наталья Павловна.
Я? вотъ еще вздоръ! Нетъ, Марья Дмитрiевна, это она съ нимъ кокетничала. Все объ эмансипацiи говорила.
Люба.
Нетъ ты.
Наталья Павловна (обиженно).
Ужъ извините, совсемъ не я.
Люба.
Нетъ ты!
Наталья Павловна (темъ же тономь).
Ужъ сделайте милость, не я.
Люба.
Нетъ ты.
Марья Дмитрiевна.
Будетъ, будетъ вамъ спорить. Пора за дело приниматься. У насъ еще и S не конченъ.[23]
Люба.
Нетъ, Маша, я не умею; надо Христанфъ Васильевича позвать.
Наталья Павловна.
Nicolas, бегите за нимъ скорей.
(Николинька убегаетъ).
ЯВЛЕНІЕ II.
Те же, безъ Николиньки.
Наталья Павловна (съ живостью подходитъ къ Маше).
Марья Дмитрiевна, когда онъ работаетъ, онъ снимаетъ сюртукъ. Вы ужъ ему позвольте. Посмотрите, какая у него рубашка ситцевая.
ЯВЛЕНIE III.
Те же, входятъ студентъ съ Николинькой.
Марья Дмитрiевна.
Стихи готовы?
Люба.
Мажьте сажей transparent, а то я руки замараю.
Наталья Павловна.
Чтожъ фонари?
Хрисанфъ Васильевичъ (останавливается въ дверяхъ).
Вотъ она, равноправность женщинъ. Везде сущимъ можетъ быть только одинъ Богъ, а я всюду не поспею. Нетъ, я говорилъ вамъ, Наталья Павловна, что еще далеко нашимъ женщинамъ до понятiя о разумной любви.
Люба.
Не въ любви дело, мажьте сажей.
Марья Дмитрiевна.
Снимайте сюртукъ.
Наталья Павловна.
Клейте фонари.
Хрисанфъ Васильевичъ.
Такъ позвольте же. (Снимаетъ сюртукъ.)
Марья Дмитрiевна.
Сделайте одолженiе. Николинька, ступай на крыльцо; если кто пройдетъ, беги сказать.
Николинька.
Ужъ будьте покойны, ни кота, ни кошки не пропущу. (Убегаетъ.)
ЯВЛЕНIE IV.
Те же, безъ Николиньки (Все обращаютъ вниманiе на рубашку студента.)
Наталья Павловна (насмешливо).
Лиловая!
Марья Дмитрiевна ( так же).
Грязная!
Люба.
Съ голубыми цветочками!
Xрисанфъ Васильевичъ.
Что? Что?
Люба.
Ничего, я только говорю, что голубенькiе[24] цветочки будутъ очень хороши на фонаре.[25]
Xрисанфъ Васильевичъ.
Но прошу вашего содействiя, господа.
Наталья Павловна.
Хорошо, я подклею. (Подклеиваетъ ему звезду на рубашке.)
Люба (краситъ ему воротъ рубашки).
А я подкрашу.
Марья Дмитрiевна.
Ну, чтожъ стихи?
Хрисанфъ Васильевичъ.
Позвольте минуту вдохновенiя, Марья Дмитрiевна. (Проводитъ рукой по волосамъ и мажетъ лобъ сажей.)
Наталья Павловна и Люба (вместе).
Еще, еще вдохновенiя!
Хрисанфъ Васильевичъ (пачкаетъ опять лицо, не замечая этаго).
Извольте. (Отходитъ въ сторону и становится въ позу.) «Съ имянинами поздравить…» Нетъ, не хорошо…
Николинька (вбегаетъ).
Идетъ, идетъ!
Марья Дмитрiевна.
Кто идетъ?
Николинька.
Николай поваръ.
Люба.
Ахъ, дуракъ!
Марья Дмитрiевна.
Не въ поваре дело, а если кто изъ нашихъ придетъ…
Хрисанфъ Васильевичъ.
Позвольте, позвольте, господа. Вы меня измазали и приклеили. Приклеили двояко.
Наталья Павловна.
А стиховъ всетаки[26] нетъ.
Марья Дмитрiевна.
Ну, какъ хотите съ вашимъ вдохновенiемъ, а мы будемъ клеить.
Хрисанфъ Васильевичъ (въ сторону).
«Съ имянинами поздравить…» Нетъ, не хорошо.[27] «Поздравленiе принесть…» (Подумавъ.) Возьму готовое…[28] Пожалуйте, Марья Дмитрiевна, готово. (Декламируетъ.)[29]
Хоть поздравлять не современно
Въ костюме грацiи съ цветами, —
Я консерваторъ совершенно,
И занята одними вами!Позвольте еще?
Марья Дмитрiевна.
Довольно. Отлично, очень хорошо. Мы въ костюмахъ трехъ грацiй поднесемъ ему вензель, и я спою стихи. Очень вамъ благодарна, Хрисанфъ Васильевичъ. (Жметъ руку студенту. Въ это время отворяется окно и показывается голова[30] Семена Иваныча.) (Испуганно, между темъ какъ девочки закрываютъ фонари.) Ахъ, Семенъ Иванычь, не ходи сюда, не ходи!
Семенъ Иванычъ (глядитъ съ ужасомъ на жену).
А, вы все здесь. Я очень радъ, что вамъ весело. Хорошо, хорошо, я уйду.
Наталья Ивановна.
Боже мой, онъ все виделъ!
Люба.
Не видалъ, не видалъ!
Марья Дмитрiевна.
Где же этотъ проклятый Николинька? Люба, притащи его сюда. (Николинька сталкивается съ бегущей къ нему Любой.)
Николинька (вбегаетъ).
Идетъ, самъ идетъ.
Марья Дмитрiевна.
Что ты наделалъ?
Люба.
Где ты былъ?
Наталья Павловна.
Ахъ, все пропало!
Хрисанфъ Васильевичъ
Неверный рабъ, я заставилъ тебя караулить вертоградъ мой, а ты спалъ. (Все тормошатъ Николиньку.)
Люба.
Защекочу.
Наталья Павловна.
А я сажей вымажу.
Николинька (барахтается).
Пустите, пустите
ЯВЛЕНИЕ V.
Те же, Фiона Андреевна.
Фiона Андреевна (съ ужасомъ).
Батюшки, ребенка задушили. Кузьма! люди! народъ![31]
Хрисанфъ Васильевичъ.
Сударыня! сколь не прiятно намъ ваше общество, но въ настоящую минуту[32] мы безъ слезъ обойдемся безъ онаго.
Фiона Андреевна.
Тьфу ты!
Люба.
Идите, ступайте. (Захлопываетъ дверь.)
Фiона Андреевна (жалобно, показывая разорванное платье).
Крепъ-рашелевое! Благодетельница подарила!
Марья Дмитрiевна.
Ну васъ съ благодетельницей!
Фiона Андреевна (выглядываетъ изъ двери).
Ай, страсти какiя, стюдентъ чортомъ нарядился! Все пойду скажу. (Уходитъ.)
Марья Дмитрiевна.
Ступайте. Николинька, беги на часы, а мы примемся за дело.
Хрисанфъ Васильевичъ.
Чтожъ это она однако сказала, что студентъ чортомъ нарядился? Дай посмотрю. (Смотрится въ зеркало и съ досадой срываетъ бумажку.) Какъ глупо. Ничего остроумнаго неть.[33] Покорно васъ благодарю, Наталья Павловна, это все ваше остроумiе. (Надеваетъ сюртукъ.)
Люба.
Эго вовсе не Наташа, а она сама приклеилась.
Наталья Павловна и Марья Дмитрiевна.
Сама, сама.
Хрисанфъ Васильевичъ.
Какое недоразвитiе!1
Марья Дмитрiевна.
Ну полноте, Хрисанфъ Васильевичъ. Какъ это шутки не понимать! Однако мне надо идти, какъ бы не хватились.
Николинька (бежитъ).
Идетъ, идетъ сама, распросама! (Бiъгаютъ безъ толку кругомъ стола,[34] кричатъ: батюшки!)
Марья Дмитрiевна.
Полноте, несите все вонъ, прячьте! (Все убегаютъ, кроме Марьи Дмитрiевны и Хрисанфа Васильевича.)
ЯВЛЕНІЕ VI.
Марья Дмитрiевна, Хрисанфъ Васильевичъ и Глафира Феодоровна.
Глафира Феодоровна.
Мило, очень мило. Simon! бедный Simon![35] И ты не пожалела моихъ седыхъ волосъ. Для кого? Хорошъ, помазилка!
Хрисанфъ Васильевичъ (съ достоинствомъ).
Какое вы имеете право?
Марья Дмитрiевна.
После, maman, после все разскажу. Пойдемте, Хрисанфъ Васильевичъ. (Уводитъ студента.)
ЯВЛЕНІЕ VII.
Глафира Феодоровна одна, потомъ Фiона Андреевна.
Глафира Феодоровна (одна).
Ни стыда, ни совести! Такъ, сударыня! Взяла подъ руки своего возлюбленнаго и пошла. Богъ мой! Нетъ, я не перенесу этаго. Фiона Андреевна!
Фiона Андреевна (вбегаетъ).
Благодетельница!
ДЕЙСТВІЕ III.
ЯВЛЕНІЕ I.
Глафира Феодоровна и Фiона Андреевна раскладываютъ карты.
Фiона Андреевна.
И слышитъ она необыкновенный трескъ, глядитъ, глядитъ, а у ней подъ образами круги, все круги....
Глафира Феодоровна.
Да что за круги?
Фiона Андреевна.
Ужъ ото ей, матушка, такъ Богъ далъ знаменiе.... Ну-съ, вотъ она и пошла къ старцу, приходитъ въ келью, глядь, а тамъ свинья сидитъ.... бесъ надъ ней. Она такъ и хлопнулась. Спасибо, послушникъ вошелъ, спрыснулъ её, говоритъ: это ничего, онъ у насъ блаженный! Иной разъ Богъ знаетъ чемъ прикинется.
Глафира Феодоровна (отдает ей карты).
Помешайте карты.
Фiона Андреевна.
Извольте, матушка. Вотъ, сударыня моя, старецъ этотъ и посоветовалъ: поди, молъ, къ Соловецкимъ.
Глафира Феодоровна.
Куда?
Фiона Андреевна.
Къ Соловецкимъ, матушка. Ну-съ, она и пошла, – шла, шла, а онъ то все въ глазахъ…
Глафира Феодоровна.
Кто?
Фiона Андреевна.
Да бесъ-то. И заболи то у нее вдругъ нога, шишка.
Глафира Феодоровна.
Что?
Фiона Андреевна.
Шишка, матушка, да здоровенная такая. Какъ тутъ быть? Остановилась она у старушки, а старецъ, отецъ Анфилогiй ей сказалъ: смотри, никогда на правомъ боку не спи, потому – онъ тутъ сидитъ…
Глафира Феодоровна.
Да что ты, мать моя, такъ безтолково разсказываешь? Да кто сидитъ то?
Фiона Андреевна.
Онъ, матушка. Да какже, – отецъ Анфилогiй говоритъ: при рожденiи кажнаго человека, въ писанiи сказано…
Глафира Феодоровна.
Да ну, будетъ вамъ! У меня не то въ голове. Где Сеня то нашъ? Бедный Simon! подумать не могу. Вонъ и онъ, уйдемте. (Уходятъ.)
ЯВЛЕНІЕ II.
Семенъ Иванычъ одинъ, потомъ Наталья Павловна.
Семенъ Иванычъ (входитъ мрачный).
Нетъ, я не могу этаго терпеть больше. Маменька призвала меня и решительно объявила, что она сама видела, какъ моя жена говорила тайно съ этимъ господиномъ. Она говоритъ…
[1 В рукописи Б]
[2 В подлиннике: ]
Но это ужасно, что она говоритъ и думаетъ… Положимъ, это вздоръ, но какъ довести себя до того, чтобы подать поводъ это думать! Но надо решиться. Я не могу такъ это оставить. Пойду къ ней и[36] объяснюсь. Маша, Маша, какъ я любилъ тебя! А этаго господина… ну, ужъ этому господину нехорошо будетъ – да, нехорошо! (Беретъ дубину.)
ЯВЛЕНІЕ III.
Наталья Павловна (входитъ).
Что вы, Семенъ Иванычъ, грустны какъ будто?
Семенъ Иванычъ.
Я? Нетъ, ничего.
Наталья Павловна.
Что это какая страшная палка? Это зачемъ?
Семенъ Иванычъ.
Это такъ… (Молчитъ.) Наталья Павловна, что бы вы сделали, ежели бы всей душой вы любили человека, и этотъ человекъ не пожалелъ бы оскорбить васъ, въ самое больное место поразить васъ?
Наталья Павловна.
Я не могу думать,[37] я не испытала.
Семенъ Иванычъ (беретъ палку).
Я знаю, что сделать. (Угрожаетъ дубинкой.) Нетъ, ничего. Прощайте. (Наталья Павловна уходитъ.)[38] Ахъ, нетъ… Где Маша? Пойду и решу все, непременно решу? (Идетъ.)
Марья Дмитрiевна (изъ за двери).
Сеня, это ты? Выдь на минутку, я тебя прошу.
Семенъ Иванычъ (въ сторону).
Она и скрывать не хочетъ! Непонятно.[39]
(Наталья Павловна уходитъ.)
ЯВЛЕНІЕ IV.
Хрисанфъ Васильевичъ (беретъ свечи, отодвигаетъ столъ и стулья).
Васъ просятъ выйти на минуту.
Семенъ Иванычъ (беретъ палку).[40]
Постойте, подождите!
Хрисанфъ Васильевичъ.
Некогда, после. (Уходитъ унося свечи.)
ЯВЛЕНIЕ V.
Люба (подбегаетъ къ двери).
Глафира Феодоровна, голубушка, скорее! что у насъ делается, прелесть! идите скорее. (Убегаетъ.)
ЯВЛЕНІЕ VI.
Глафира Ффодоровна, Фiона Андреевна, Семенъ Иванычъ, потомъ и все.[41]
Глафира Феодоровна.
Это еще что? Светопредставленiе!
Фiона Андреевна.
Матушка, въ потемкахъ хоть молитву сотворите.
Семенъ Иванычъ.
Нетъ, это[42] нельзя перенести, или я или.... Они взбесились, ничего не понимаю!
ЯВЛЕНІЕ VII.
Все входятъ въ костюмахъ, съ транспарантомъ.
Марья Дмитрiевна (поетъ стихи).[43]
Хоть поздравлять несовременно
Въ костюмахъ грацiй и цветами, —
Я консерваторъ совершенно
Я занята одними вами.
(Фiона Андреевна, Глафира Феодоровна, Семенъ Иванычъ плачутъ.)[44]
Семенъ Иванычъ.
Ахъ я дуракъ! А я то думалъ....
Марья Дмитрiевна.
Что ты думалъ?
Семенъ Иванычъ.
Нетъ, не скажу.
Марья Дмитрiевна.
То-то.
Глафира Феодоровна.
Charmant, какъ мило! дети, обнимите меня.
Фiона Андреевна.
Ай да нигилистъ, прострелилъ!
Хрисанфъ Васильевичъ.
Ну, великолепная госпожа, Фiона Андреевна, совершимте и мы съ вами примиренiе.
Конецъ.