Лишь ночь — и новое томит меня сомненье;
Со сфинксом говорю и спорю я с тоской.
В часы бессонницы ужаснее виденья —
Неведомый гигант мой мозг теснит собой.
В безмолвии глядит громадными очами
И в бесконечные объятия берет.
На скорбном ложе так я целыми ночами,
Как в гробе недвижим, борюся напролет.
Порою мать моя придет ко мне с лампадой.
И, весь в поту, услышу я с отрадой:
«Страдаешь ты, дитя? сон убегает прочь?»
Кладу на лоб одну, на грудь другую руку
И говорю, прочтя ее живую муку:
«Я с Богом, мать моя, боролся в эту ночь».
См. также одноимённые страницы.