У А. М. Ѳедорова править
Вчера, съ утреннимъ поѣздомъ, прибылъ изъ Варшавы въ Одессу извѣстный писатель А. М. Ѳедоровъ. Еще съ самаго начала военных дѣйствій А. М. отправился на театръ в качествѣ военнаго корреспондента, и его увлекательныя корреспонденціи хорошо извѣстны широкой публикѣ по «Кіевской Мысли» и «Рѣчи».
Избравъ базой своихъ «операцій» Варшаву, А. М. совершалъ оттуда поѣздки на передовые позиціи.
Видъ у А. М. утомленный, словно много не спалъ.
— Да, знаете, — говоритъ А. М., — ужасно «все это» на нервы дѣйствуетъ. Вѣдь, я въ Варшавѣ болѣлъ. Цѣлыхъ двѣ недѣли пришлось пролежать. Вотъ — пріѣхалъ, да ужъ больше «туда» не поѣду. Утомительно.
— Ну, какъ вы относитесь къ текущей войнѣ? Общее впечатлѣніе?
— Ужасъ, ужасъ, ужасъ. Думаю, что второй такой войны не будетъ. Что-же касается моихъ общихъ впечатлѣній — то всѣ онѣ, думаю, извѣстны обществу по корреспонденціям. Новаго могу сказать мало.
А. М. посмотрѣлъ въ окно, выходящее на море и оживился.
— Море. Вотъ славно. Вотъ изумительно хорошо, невѣроятно! Люблю море.
Помогаю А. М. распаковывать дорожную корзинку. Въ ней — цѣлая коллекція всякихъ интересныхъ вещей. Осколокъ «чемодана», альбомъ фотографій, записки, замѣтки…
— Обратите вниманіе на альбомъ: «Разоренная Польша». А какія были чудныя помѣстья! Теперь — все разрушено.
Просматриваю альбомъ. Разрушенныя снарядами усадьбы, дома, всюду груды строительнаго мусора, изъ котораго кой-гдѣ торчитъ уцѣлѣвшая колонка или мраморный каминъ.
А. М. — большой любитель антикварныхъ вещей. В Варшавѣ онъ воспользовался случаемъ и купилъ нѣсколько изумительныхъ по изяществу старинныхъ миніатюръ-акварелей. "Неужели подобныя сокровища безжалостно разграблялись «культурными варварами»? — думаю я, разглядывая миніатюры въ овальныъ золоченных рамкахъ.
Между прочимъ, А. М. привезъ подобранные имъ на пути нѣмецкаго отступленія нѣмецкіе журналы. Очевидно, вѣра въ побѣду сильно покачнулась у нѣмцев. Въ журналахъ почти нѣтъ хвастливыхъ статей и каррикатуръ. Въ одномъ изъ №№, даже помѣщенъ портретъ генерала Рузскаго съ краткой біографіей, противъ обыкновенія, безъ единой остроты или оскорбительнаго замѣчанія.
Мы разговариваемъ. А со стѣнъ на насъ смотрятъ Толстой, Чеховъ, Майковъ. Смотрятъ — и какъ будто неодобрительно покачиваютъ головами. За окномъ хорошее, солнечное утро.