всем людям, личную, и состоящую в том, что, кто бы я ни был, в каких бы условиях ни был, я живу, пока не умру, и мне надо прожить этот срок наилучшим образом, человеческой, т. е. доброй, разумной, благой, а не животной — злой, неразумной и несчастной жизнью.
Если же кто не понимает этого и не хочет с этим соглашаться, то единственный разумный ответ на это — ничем не нарушимое молчание.
Ах, как жалки, заблудшие и затянутые своим заблуждением в инерцию деятельности несчастные люди нашего времени!..
Впервые опубликовано в журнале «Жизнь для всех» 1910, № 7, стр. 134—136. Дата подлинника.
Ответ на письмо В. А. Молочникова от 21 мая, где он описывал тяжелую физическую и моральную обстановку в Новгородской тюрьме.
Молочников ответил Толстому открыткой от 5 июня, в которой сообщал, что получил письмо Толстого уже дома и благодарил за советы, с которыми он совершенно согласен.
1910 г. Мая 31. Я. П.
Василий Пахомович,
Приятно было получить ваше письмо. На вопрос ваш ответ мой такой: без вызова со стороны суда, т. е. на вопрос, который от вас требует ответа, я думаю, что не следует высказывать своих мыслей. На вопросы же, когда они к вам обращены, по моему мнению, надо отвечать всю правду, как бы она ни казалась неприятна тем, кому вы отвечаете, и какие бы ни могла иметь для вас последствия.
Василий Пахомович Некрасов (р. 1884, см. т. 81, прим. к письму № 249) в письме от 27 мая благодарил Толстого за первое письмо и книги и сообщал, что ему предстоит осенью выступить свидетелем в суде по делу В. А. Молочникова. Он спрашивал, следует ли ему «высказать на суде все, что наболело давно уже на душе у всех и каждого из нас, прямо без изгиба, не заботясь о последствиях».
1 В машинописном подлиннике по ошибке напечатано: Непрасову