Находящиеся же в призывном возрасте сыновья наши, отказывающиеся по нашей вере от военной службы, ссылаются на 18 лет в Якутскую область, и потому выселиться мы можем, только покинув сыновей наших в дальнем, тяжелом и продолжительном изгнании. Ваше импер[аторское] величество, войдите в наше положение и пожалейте нас; отказаться от своей веры, воспрещающей убийство, мы не можем, служить в военной службе дети наши тоже не могут. Мы же не можем уйти на выселение, оставив сынов наших в тяжелом изгнании на севере Сибири. А между тем, если мы не уйдем, то и все сыны наши, входя в возраст, один за другим подвергнутся той же участи, как и те, кот[орые] теперь томятся в тюрьмах и изгнании, так как год за годом молодые люди наши будут призываться к службе и будут отказываться.
Войдите в наше положение, ваше величество, и сжальтесь над нами. Вам будут говорить, что нельзя освободить нас от обязанности военной службы, п[отому] ч[то], если освободить нас, то и другие еще люди последуют этому примеру и будут отказываться от тяжести военной службы; будут говорить еще, что если продолжать требовать от нас общей государственной обязанности, строго взыскивать с нас за неисполнение ее, то мы покоримся, и дети наши будут, как и другие, служить в военной службе. Не верьте этому, в[аше] в[еличество], ни то, ни другое несправедливо. Подражать нам для выгоды освобождения от военной службы никто не станет, п[отому] ч[то] наш отказ от военной службы не только не принес нам никаких выгод, но, в мирском смысле, принес величайшие бедствия. Мы были богаты, — мы разорены теперь, мы были любимы и уважаемы всеми людьми, — мы теперь ненавидимы и презираемы, мы были живы и здоровы, — большая часть наших расселенных и сосланных вымирают теперь от нужды и болезней. Сыновья наши были наши помощники и опорой, теперь они в тюрьмах и изгнании и не они нас, а мы, сколько можем, поддерживаем их. Мы жили среди русского населения, среди разработанных нами полей, садов, в домах, годами собранных нами; и мы всё это теперь оставляем, переселяясь в незнакомые нам места, среди чужого народа. Так что для выгоды никто не захочет последовать нашему примеру. Заставлять же сынов наших строгими мерами, казнями, ссылками, тюрьмами отречься от своей веры также невозможно, как это видно из того,
