1896 г. Ноября 27. Москва.
Получил твое письмо, милая Маня, и не могу не высказать тебе всё, что я думаю о твоем решении. Я не то что верю, а знаю, сознаю и чувствую всем существом своим, что брак — совершившееся соединение мужчины и женщины, от кот[орого] могут или могли произойти дети, — есть такой1 поступок, который навсегда связывает соединившихся людей. Разорвать эту связь так, чтобы соединение не представилось отвратительным, унизительным и ничем не искуп[имым] преступлением и грехом, можно только с заменой супружеских отношений дружеским сожитием, при кот[ором] оба супруга помогают друг другу в соблюдении целомудрия.
Брак есть такой акт, кот[орый] нельзя разделать и, начавши, бросить, как нельзя разделать начатое пахать поле, нельзя возвратить взодранных трав. Так и брак, раз он начат, надо доделать. А бросить будет в сто раз хуже. Главное, мне бы хотелось bring home2 тебе то, что то, что совершилось, не есть ничтожная ошибка, к[оторую] ты можешь поправить, а есть брошенно...
Печатается по автографу-черновику (без конца). Датируется на основании упоминания в Дневнике Толстого от 27 ноября 1896 г., где излагается содержание письма к М. К. Толстой. См. т. 53, стр. 122.
Мария Константиновна Толстая, рожд. Рачинская (1865—1900) — жена Сергея Львовича Толстого.
Ответ на несохранившееся в архиве Толстого письмо М. К. Толстой, в котором она извещала о своем окончательном решении разойтись с мужем.
1 Зачеркнуто: с одной стороны грех, с другой таинственный по своему значению акт.
2 Напомнить
1896 г. Ноября 29. Москва.
Дорогой Анатолий Федорович,
Вчера послано в Сенат кассационное прошение Михаила Максимова, обвиняемого или, скорее, обвиненного уже в проповедании
