Александра III и потом Николая II и их политику и был составителем всех манифестов и рескриптов того периода. Время его безответственного владычества в «делах веры» было самым темным периодом в истории. Гонения, ссылки, каторга ждали всех не признающих учения официальной русской православной церкви. Толстой в письме (первая версия) царю Николаю II в декабре 1900 г. писал о Победоносцеве: «Из всех преступных дел самые гадкие и возмущающие душу всякого честного человека, это — дела, творимые отвратительным, бессердечным, бессовестным советчиком вашим по религиозным делам — злодеем, имя которого, как образцового злодея, перейдет в историю, — Победоносцевым». Победоносцева Толстой вывел в «Воскресении» (ч. II, гл. 27) под именем Топорова (см. В. И. Срезневский, «Заметка к дневнику Т. Л. Сухотиной» ТП 3, стр. 74—79).
Письмо Толстого к К. П. Победоносцеву вызвано событием 1 марта 1881 г. Толстой просил Победоносцева передать написанное им по этому поводу письмо государю (см. п. № 40). Письмо Толстого к государю Победоносцев передать отказался. Очевидно, под влиянием этого письма Толстого, ставшего скоро известным многим высокопоставленным лицам, писал К. П. Победоносцев Александру III: «Ваше императорское величество. Простите, ради бога, что так часто тревожу Вас и беспокою. — Сегодня пущена в ход мысль, которая приводит меня в ужас. Люди так развратились в мыслях, что иные считают возможным избавление осужденных преступников от смертной казни. Уже распространяется между русскими людьми страх, что могут представить Вашему величеству извращенные мысли и убедить Вас к помилованию преступников. Слух этот дошел до старика гр. Строганова, который приехал ко мне сегодня в волнении. — Может ли это случиться? Нет, нет, и тысячу раз нет — этого быть не может, чтобы Вы, перед лицом всего народа русского, в такую минуту простили убийц отца Вашего, русского государя, за кровь которого вся земля (кроме немногих ослабевших умом и сердцем) требует мщения и громко ропщет, что оно замедляется. — Еслиб это могло случиться, верьте мне, государь, это будет принято за грех великий, и поколеблет сердца всех Ваших подданных. Я русский человек, живу посреди русских и знаю, что чувствует народ и чего требует. В эту минуту все жаждут возмездия. Тот из этих злодеев, кто избежит смерти, будет тотчас же строить новые ковы. Ради бога, ваше величество, — да не проникнет в сердце Вам голос лести и мечтательности! Вашего императорского величества верноподданный Константин Победоносцев. 30 Марта 1881. Петербург». На письме К. П. Победоносцева Александр III написал: «Будьте покойны, с подобными предложениями ко мне не посмеют прийти никто и что все шестеро будут повешены, за это я ручаюсь. — А.» («К. П. Победоносцев и его корреспонденты». Гиз. 1923, т. I, полутом I, стр. 47—48).
Толстому К. П. Победоносцев ответил лишь через три месяца: «Не взыщите, достопочтеннейший граф Лев Николаевич, во-первых, за то, что я оставил до сего времени без ответа письмо Ваше, врученное мне Н. Н. Страховым. Это произошло не из неучтивости или равнодушия, а от невозможности опознаться вскоре в той суете и путанице мыслей и забот, которая одолевала и не перестает еще одолевать меня после 1 марта.
