И вы,42 Царь, провозгласили бы не словомъ, a дѣломъ эту истину. Но можетъ быть, это все мечтанія, ничего этаго нельзя сдѣлать. Можетъ быть, что хотя и правда, что 1) болѣе вѣроятности въ успѣхѣ отъ такихъ дѣйствій, никогда еще не испытанныхъ, чѣмъ отъ тѣхъ, к[оторыя] пробовали и к[оторыя] оказались негодными, и что 2) такое дѣйствіе навѣрно хорошо для человѣка, к[оторый] совершитъ его и 3) что теперь вы стоите на распутьи и это единственный моментъ, когда вы можете поступить по Божьи, и что упустивъ этотъ моментъ, вы уже не вернете его, — можетъ быть, что все это правда, но скажутъ: это невозможно. Если сдѣлать это, то погубишь государство.
Но положимъ, что люди привыкли думать, что божественныя истины — истины только духовнаго міра, а не приложимы къ житейскому; положимъ, что врачи скажутъ: мы не принимаемъ вашего средства, потому что, хотя оно и неиспытано и само въ себѣ не вредно, и правда, что теперь кризисъ, мы знаемъ, что оно сюда неидетъ и ничего, кромѣ вреда, сдѣлать не можетъ. Они скажутъ: христіанское прощеніе и воздаяніе добромъ за зло хорошо для каждаго человѣка, но не для государства. Приложеніе этихъ истинъ къ управленію государствомъ погубитъ государство.
Государь, вѣдь это ложь, злѣйшая, коварнейшая ложь. — Исполненіе закона Бога погубить людей. Если это законъ Бога для людей, то онъ всегда и вездѣ законъ Бога, и нѣтъ другаго закона воли его. И нѣтъ кощунственнѣе рѣчи, какъ сказать: законъ Бога не годится. Тогда онъ не законъ Бога. Но положимъ, мы забудемъ то, что законъ Б[ога] выше всѣхъ другихъ законовъ и всегда приложимъ, мы забудемъ это. Хорошо: законъ Б[ога] не приложимъ и если исполнить его, то выйдетъ зло еще худшее.43 Если простить преступниковъ, выпустить всѣхъ изъ заключенія и ссылокъ, то произойдетъ худшее зло. Да почему же это такъ? Кто сказалъ это? Чѣмъ вы докажете это? Своей трусостью. Другаго у васъ нѣтъ доказательства. И кромѣ того вы не имѣете права отрицать ничьего средства, такъ [какъ] всѣмъ извѣстно, что ваши не годятся. —
Они скажутъ: выпустить всѣхъ, и будетъ рѣзня, потому что немного выпустятъ, то бываютъ малые безпорядки, много выпустятъ, бываютъ большіе безпорядки. Они разсуждаютъ такъ, говоря о революціонерахъ, какъ о какихъ то бандитахъ, шайкѣ, к[оторая] собралась и когда ее переловить, то она кончится
