тогда только, когда нам прикажет это наш мировой посредник». После этого становой пристав передал нас ближайшему сотскому, а сей препроводил в крапивенский земский суд, где мы содержались три недели, не получая ни куска хлеба, и для прокормления себя должны были продать имевшееся на нас платье; по прошествии трех недель нас привели в суд и по снятии с нас допроса, отпустили к тестям нашим, которые состоят крестьянами; но помещик по возвращении опять нас требует к себе в услужение, потому мы находимся вынужденными искать защиты прав наших у начальства».
Находясь в недоумении, что всё это значит: законное ли преследование виновных, или произвольное насилие подкупленной полиции, представляю при сем самых людей и всё дело это на рассмотрение Вашего превосходительства и покорно прошу в обоих случаях меня уведомить.
Печатается по тексту, опубликованному в «Русской мысли», 1903, IX, стр. 98—99.
1 Губернатором был П. М. Дараган.
2 О Н. А. Костомарове см. п. № 213.
3 Толстой ошибся: письмо к Костомарову было не от 18 июня, а от 30 июня 1861 г. (см. № 213).
4 Юлий Егорович Фере — мировой посредник 2-го участка Крапивенского уезда Тульской губернии.
5 Оба эти отношения Толстого (приставу 2-го стана Крапивенского уезда и в Крапивенский земский суд) не сохранились.
Кроме этого отношения Толстого в губернское присутствие были направлены мировым съездом: записка по делу сына Костомарова — полковника А. Н. Костомарова, и приказ Толстого харинскому старосте. Костомаров сообщал, что член полиции, прибыв на место для приведения крестьян Моисеева и Алексеева в повиновение, встретил с их стороны явное сопротивление, за что они и были «препровождены в земский суд и отданы уголовному суду», просит «положить конец произволу мирового посредника 4 участка, который, как видно из настоящего дела, не признает никакой законности, не обращает никакого внимания на решения мирового съезда и приказами своими только поощряет людей, отданных уже под суд уголовный за ослушание земской полиции, к новым, большим еще, противлениям, и ведет себя до того произвольно, что помещикам невозможно иметь никаких сношений по мировым учреждениям». Приказ Толстого харинскому старосте см. № 224.
На деле этом сделана помета карандашом: «Оставить без последствий по приказанию губернатора».
