лицемѣріе. Все, все есть, и въ гораздо большей степени, чѣмъ у большинства людей. Одно мое спасенье, что я знаю это и борюсь, всю жизнь борюсь. Отъ этого они называютъ меня психологомъ.
2) Думалъ еще о времени. Міръ, Все, Богъ сущеетвуетъ безъ времени и пространства. Но я, отдѣльная духовная частица Бога, могу видѣть Міръ, Все, Бога только въ пространствѣ черезъ вещество и во времени черезъ движеніе.
Міръ, Все, Богъ существуетъ неизмѣнно, но я, составляя частицу его, сознаю его во времени моимъ движеніемъ жизни въ извѣстный моментъ его и моимъ тѣломъ въ извѣстномъ пространствѣ его. (Нѣтъ, не вышло.)[1]
23 Сент. 1905. Я. П.
Кончилъ К[онецъ] В[ѣка].[2] Маша внѣ опасности. Милое, духовное письмо. — Сейчасъ — утро — письмо отъ интелигентн[аго] сына крестьянина съ ядовитымъ упрекомъ, подъ видомъ похвалы Вел[икому] Гр[ѣху], что я самъ[3] не отдаю свою землю. Ужасно стало обидно. И оказалось на пользу. Понялъ, что я забылъ то, что живу не для добраго мнѣнія этого кореспондента, а передъ Богомъ. И стало легко и даже очень. Да, никогда не забывать всю серьезность жизни.
27 Сент. 1905. Я. П.
Былъ довольно дурно, тяжело, мрачно настроенъ. За это время думалъ: хорошо человѣку нетолько физич[ески], но и духовно пострадать. Жить въ довольствѣ, согласіи, любви со всѣми людьми. Какже бы сталъ умирать тогда. Совсѣмъ кончилъ К[онецъ] В[ѣка] и примѣряюсь къ новой работѣ. Не знаю, что: ученіе или драму? Записать:
1) Не иллюзія ли это, и вредная иллюзія, что жена должна и можетъ быть другомъ. То, чтобы жена могла быть другомъ, такъ же мало вѣроятно, [какъ то,] чтобы работникъ, к[отораго] я найму, или хозяинъ, къ к[оторому] я поступлю, былъ музыкантъ. (Глупо.) А между тѣмъ мы такъ въ молодости увѣрены, что это бываетъ, что огорчаемся и досадуемъ на нашихъ женъ, когда онѣ прекрасныя жены, но не друзья.
