том, чтобы под благом отдельного человека разуметь его благо духовное, т. е. согласие его с волей Бога, или, проще, удовлетворение требований своей совести (разума и любви). Каждый человек пусть ищет Ц[арства] Б[ожия] и правды его, пусть в этом положит свою цель, и получится наибольшее счастье всех, но тогда выйдет то, что счастье человека будет состоять в том, чтобы соблюдать те правила и условия, при кот[орых] достигается благо всех людей. Т. е. получится то самое, что отрицает Милль.
14) Лаодзи говорит о том, что высшее в мире есть пустота, как вместилище сосуда, пустота ступицы, пустота мехов кузнечных, что главное средство употребления есть пустота. Это ничто иное, как свобода — не политическая свобода, к[оторая] никогда не свободна, но свобода внутренняя, свобода от страстей, та свобода, без кот[орой] ничего не может быть совершено великого, т. е. та свобода, к[отор]ая, если есть у человека, делает его всемогущим.
15) Мужья ненавидят именно своих жен, как Лесинг сказал: была одна дурная женщина, и та моя жена. В этом виноваты сами женщины своей лживостью и комедиантством. Они все играют комедию перед другими, но не могут продолжать играть ее за кулисами перед мужем, и потому муж знает всех женщин разумными, добрыми, одну только свою знает не такой.
Вот и всё. События были еще то, что Revue des Revues напечатала скверный перевод Неделания, и это меня огорчило, и еще то, что я уже недели три совсем бросил чай, кофе, сахар и, главное, молоко и чувствую себя только бодрее. Вечер 10 ч.
6 Окт. 1893. Я. П. Е. б. ж.
[3 ноября.] Почти месяц не писал. Нынче 3 Ноября 1893. Я. П. Мы живем одни с Машей уже 2-ю или 3-ю неделю. Очень хорошо. Она совсем успокоилась, Лева едет за границу. Ему не лучше. Le salut est en vous[1] вышло. Я кончил о религии. Написал Тулон и не посылаю. За это время мало думал, и если и думал, то не записал. Записано только следующее:
1) Ничто так не мешает людям понимать смысл жизни и жить, как должно, как то, что они придумывают себе специальные
- ↑ [Спасение в вас]
