и неустанно бороться съ природой, для того чтобы добывать себѣ, кромѣ орудій труда, кровъ, пищу, платье, топливо, одежду и все то, что спасаетъ ихъ отъ постоянно угрожающей погибели Вотъ это то обыкновенно забываемое обстоятельство, я прошу имѣть въ виду. Возьмемъ ли мы для примѣра общество людей, какъ Россія, въ 100 милліоновъ, въ 1 милліонъ, въ тысячу, въ 10 человѣкъ, какія бы ни были обязанности людей, составляющихъ это общество, — въ томъ ли, чтобы исполнять требованія правительства — ходить воевать или дѣлать маневры, судить ли другихъ людей, молиться и совершать богослуженіе, учиться ли астрономіи, грамматикѣ, государственному праву, играть на скрипкѣ или на театрѣ, какія бы мы не считали обязанности главнѣйшими для этихъ людей, одна обязанность, совпадающая съ необходимостью и вмѣстѣ съ тѣмъ составляющая исполненіе воли Бога или закона природы, будетъ всегда предшествовать всѣмъ другимъ обязанностямъ — обязанность и необходимость прикрыть себя и своихъ отъ дождей и стужи, накормить, напоить, одѣть. Эта обязанность, составляющая исполненіе воли Бога, всегда будетъ первою и несомнѣнною, потому что, чтобы не долженъ былъ дѣлать человѣкъ: маршировать, защищать отечество, судить другихъ, изучать козявокъ или играть на скрипкѣ, прежде всего этаго онъ долженъ выспаться, поѣсть и прикрыться.
Человѣкъ поставленъ въ такія условія, что для жизни онъ прежде всего долженъ не переставая бороться съ природой, добывать себѣ средства противодѣйствія жару, холоду, голоду и т. п. И эта обязанность не легкая. Съ тѣхъ поръ, какъ существуетъ міръ, мы видимъ, что люди съ страшнымъ напряженіемъ, лишеніями и страданіями борятся съ тѣми условіями, которыя стремятся погубить ихъ. Какъ мы видѣли прежде, такъ мы видимъ и теперь, что жизни человѣческія гибнутъ въ этой борьбѣ, и потому мы не имѣемъ права думать, что придетъ или пришло время, когда люди могутъ освободить себя отъ этой обязанности. Какъ была эта обязанность первою и несомнѣнною, такъ и осталась она и остается до сихъ поръ. Какъ было, такъ и есть до сихъ поръ. Гдѣ-бы я ни жилъ: въ городѣ пли въ деревнѣ, — стѣны и крыша моей горницы не выросли сами собой; дрова въ моей печи не пришли сами, также не пришла вода и не свалился съ неба печеный хлѣбъ, и супъ, и чай, и сахаръ, и сапоги, и все, все, чего не перечислишь въ 10 томахъ. Все это сдѣлали и принесли мнѣ тѣ люди, изъ которыхъ сотни и тысячи гибнутъ въ борьбѣ зa существование съ природою, тѣ люди, которые мрутъ и чахнутъ и оскотиниваются въ тщетныхъ усиліяхъ добыть себѣ кровъ, пищу и одежду. По какому же праву я освободилъ себя отъ этой борьбы, губящей моихъ братій; по какому праву я дезертировалъ изъ этаго войска и не только не помогаю моимъ братьямъ, гибнущимъ въ ихъ смертной борьбѣ, и спокойно смотрю на ихъ гибель, но
