Ἄλλην παραβολὴν ἐλάλησεν αὐτοῖς. Ὀμοία ἐστίν ἡ βασιλεία τῶν οὐρανῶν ζύμῃ, ἣν λαβοῦσα γυνὴ ἐνέχρυψεν εἰς ἀλεύρου σάτα τρία, ἕως oὗ ἐζυμώθη ὅλον.
|
Мф. XIII, 33. Иную притчу сказал он им: царство небесное подобно закваске, которую женщина взяв положила в три меры муки, доколе не вскисло всё. |
Царство небесное как закваска. Взяла баба ее, запустила в меру муки, пока вся: квашня поднимется. |
Баба положила закваску и оставила квашню киснуть, пока сделается тесто.
Бабе больше не нужно ничего делать. То, что она сделала, уже достаточно для того, чтобы вышло то, что ей нужно.
Как земля самородно родит, как квашня сама поднимается, так жизнь разумения самородно живет и не прекращается.
И опять ту же мысль выражает еще притча о сеятеле и плевелах (Мф. XIII, 24—30), но с новым и глубокомысленным значением, дающим прямой ответ на вопрос людей о том, что есть зло и как должен человек понимать зло и относиться к нему.
Ἄλλην παραβολὴν παρέϑηϰεν αὐτοῖς, λέγων ᾩμοιώϑη ἡ βασιλεία, των οὐρανῶν ἀνϑρώπφ σπείραντι ϰαλὸν σπέρμα ἐν τῷ ἀγρῷ αὐτοῦ.
Ἐν δὲ τῷ ϰαϑεύδειν τοὺς ανϑρώπους, ἦλϑεν αὐτοῦ ὁ ἐχϑρός, ϰαὶ ἔσπειρε ζιζάνια ἀνὰ μέσον τοῦ σίτου˙ ϰαὶ ἀπῆλϑεν.
Ὅτε δὲ ἐβλάστησεν ὁ χόρτος, ϰαὶ ϰαρπὸν ἐποίησε τότε ἐφάνη ϰαὶ τά ζιζάνια.
Προσελϑόντες δὲ οἱ δοῦλοι τοῦ οἰϰοδεσπότου εἶπον αὐτῷ Κύριε, οὐχὶ. ϰαλὸν σπέρμα ἔσπειρας ἐν τῷ σῷ ἀγρῷ; πόϑεν οἶν ἔχει τὰ ζιζάνια;
Ὁ δὲ ἔφη αὐτοῦς Ἐχϑρὸς ἄνϑρωπος τοῦτο ἐποίησεν. Οἱ δέ δοῦλοι, εἶπον αὐτῷ θέλεις οἶν ἀπελϑόντες συλλέξωμεν αὐτά;
Ὁ δὲ ἔφη Οὔ, μή ποτε συλλέγοντες τὰ ζιζάνια, ἐϰριζώσητε ἅμα αὐτοῖς. τὸν σῖτον.
Ἄφετε συναυξάνεσϑαι ἀμφότερα μέχρι τοῦ θερισμοῦ˙ ϰαὶ ἐν τῷ ϰαιρῷ τοῦ θερισμοῦ έρῶ τοῖς θερισταῖς. Συλλέξατε πρῶτον τὰ ζιζάνια, ϰαὶ δήσατε αὐτὰ εἰς δέσμας, πρὸς τὸ ϰαταναῦσαι αὐτά˙ τὸν δὲ σῖτον συνάγετε εἰς τὴν ἀποϑήϰην μου.
