узналъ, что братъ тутъ, онъ услыхалъ его покашливанье, и при этомъ звукѣ передъ его воображеніемъ возникъ образъ брата, какимъ онъ его видѣлъ въ послѣдній разъ съ его большимъ, нескладнымъ ростомъ и большими, наивными и дикими глазами, которые могли смотрѣть такъ соблазнительно нѣжно и такъ страшно жестоко.
Онъ вошелъ въ дверь, незнакомый голосъ говорилъ:
— Наша артель только потому не могла дать желаемыхъ результатовъ, что капиталы старались задавить ее, какъ враждебное явленіе...
Константинъ Левинъ заглянулъ въ дверь и увидалъ взъерошеннаго молодого человѣка въ поддевкѣ, который говорилъ, брата, сидѣвшаго спиной, и какую то женщину. У него больно сжалось сердце при мысли о томъ, въ средѣ какихъ чужихъ людей живетъ его братъ, и еще больнѣе стало, когда онъ изъ разговора человѣка въ поддевкѣ понялъ, что это былъ соціалистъ. Онъ не давалъ себѣ яснаго отчета въ томъ, что[1] этотъ соціалистъ былъ самымъ рѣзкимъ признакомъ погибели брата, что, какъ воронья надъ тѣломъ, такъ близость этаго рода людей показываетъ смерть, но онъ почувствовалъ это. Онъ стоя слушалъ.
— Ну, чортъ ихъ дери, — прокашливаясь проговорилъ голосъ брата. — Маша! Добудь тъ намъ поѣсть и водки.
Молодая женщина, рябоватая и некрасивая, въ простомъ шерстяномъ платьѣ безъ воротничковъ и рукавчиковъ, открывавшихъ пухлую шею и локти, вышла за перегородку и увидала Левина.
— Какой-то баринъ, Николай Дмитричъ, — сказала она.
— Кого нужно? — сердито закричалъ Николай Левинъ.
— Это я, — сказалъ Константинъ Левинъ, выходя на свѣтъ, и хотѣлъ еще сказать что то, но остановился, увидавъ брата. Онъ не ожидалъ его такимъ.[2]
— Кто я? — еще сердитѣе вскрикнулъ Николай Левинъ, не узнавая еще брата, и сдѣлалъ столь знакомое Константину Левину судорожное движение головой и шеей, какъ будто галстукъ жалъ его.
- ↑ Зачеркнуто: ему особенно грустно стало отъ сознанія того, что
- ↑ Зач.: — Что вамъ угодно? ⟨— Мнѣ угодно видѣть тебя.⟩ — Я нынче пріѣхалъ, — отвѣчалъ Левинъ, — узналъ, что ты тутъ, и хотѣлъ... — Да, отъ лакея Сергѣй Иваныча. Сергѣй Иванычъ прислалъ тебя. ⟨— Полно, пожалуйста, — началъ Левинъ, но голосъ его дрогнулъ, и онъ остановился.⟩ — Ну войдите, коли вамъ ⟨угодно меня видѣть⟩ дѣло есть, — сказалъ онъ, ⟨опуская глаза, — только не понимаю зачѣмъ.⟩ Это⟨тъ господинъ⟩, — сказалъ онъ, указывая на молодаго господина въ поддевкѣ съ ⟨крашенными усами, ⟨— помѣщикъ⟩ — адвокатъ⟩ лохматой шапкой волосъ, — Крицкій, мой сосѣдъ по нумеру, котораго преслѣдуетъ полиція за то, что онъ честный человѣкъ. Можете при немъ все говорить. Онъ мой другъ
