жена именно во время политической ихъ уніи, тогда именно и обострились обоюдныя ихъ отношения, такъ какъ время это было временемъ борьбы двухъ культурныхъ началъ.
Вообще, взаимныя отношенiя обѣихъ народностей могла бы выяснить только наука, но польская наука (въ общемъ, конечно) того времени не стояла выше чисто польскихъ аристократическихъ тенденцій, а русская только зарождалась[1].
Къ разряду писателей указаннаго направленія принадлежитъ всецѣло и авторъ „Гапона“. Видя въ повѣсти средство для нравоученія, Дунинъ-Марцинкевичъ заходитъ слишкомъ далеко, придавая огромное воспитательное значение своему труду. Кромѣ указаннаго, онъ еще полагаетъ, что его повѣсть можетъ служить для читателей - крестьянъ―убѣдительнымъ примѣромъ того, какъ „трезвый, безупречный нравомъ (obyczajów nieposzlakowanych), и притомъ храбрый, даровитый и исполнительный въ службѣ крестьянинъ (chlopek)" всегда получитъ награду у правительства (ojcowskiego Rzadu); поэтому, прочтя его повѣсть, многiе изъ крестьянъ съ охотой отдадутся службѣ, тогда какъ вообще они служатъ весьма неохотно. Кажется, не смотря на прекрасныя намѣренія автора, нечего и доказывать, что трудъ его не соотвѣтствуетъ высокимъ его цѣлямъ.
Мы остановились подробнѣе на предисловіи автора, выражающемъ его взглядъ на свое назначение потому, что эти взгляды не принадлежать ему исключительно, но выражаютъ взгляды почти всѣхъ мѣстныхъ писателей того времени[2].
Для цѣлей, которыя имѣлъ авторъ при изданіи своей повѣсти, она не могла имѣть особеннаго значенiя, но за то его труды имѣютъ еще и въ настоящее время большое значение, котораго, быть можетъ, не подозрѣвалъ творецъ ихъ; значение это заключается въ бытовой сторонѣ повѣсти и ея языкѣ. Языкъ вездѣ представляетъ чистое Минское нарѣчiе, весьма хорошо и точно переданное. Авторъ прекрасно знаетъ бытъ крестьянъ и описанія бытовой обстановки составляютъ лучшія мѣста повѣсти, какъ, напр., описаніе гулянья въ корчмѣ, свадьбы и др.
Во всѣхъ этихъ мѣстахъ схвачена съ поразительной вѣрностью и проницательностью бытовая обстановка жизни бѣлорусса, наконецъ, авторъ старается по возможности отразить въ своемъ произведении складъ умстввенныхъ понятій бѣлорусса: въ его сравненіяхъ, напр., въ третьей пѣснѣ, въ описаніи движенiя въ городѣ, засѣданія присутствія выражается богат-
