оно не было неожиданностію: здѣсь приблизительно знали, что состояніе продовольственной части не позволитъ Осману держаться въ Плевнѣ далѣе 2-го или — maximum 4-го декабря. Весь вопросъ былъ въ томъ: сдастся ли плевненская армія просто, или же сдѣлаетъ попытку пробиться, и если будетъ пробиваться, то куда — на Ловчу (Скобелевъ), или на Виддинъ (Ганецкій)? Послѣднее направленіе казалось болѣе вѣроятнымъ, потому что завидское пространство въ районѣ обоихъ Митропольевъ считалось у насъ нѣсколько слабѣе остальныхъ позицій, гдѣ естественную помощь нашимъ войскамъ, уже помимо искусственныхъ укрѣпленій, представляла самая природа. Но направленіе на Виддинъ, даже въ случаѣ удачнаго прорыва, само по себѣ не могло имѣть никакого стратегически-важнаго значенія ни для насъ, ни для Османа, потому что, во-первыхъ, его армія, уже истощенная продолжительною блокадою, неизбѣжно встрѣчалась бы на пути съ нашими и румынскими войсками, занимающими съ одной стороны Врацу, съ другой — Рахово, Цибру и Ломъ-Паланку, да кромѣ того ее преслѣдовали бы по пятамъ наши главныя силы; во-вторыхъ, каждый шагъ къ Виддину отдалялъ бы Османа отъ Мехмета-Али, предполагавшаго двинуться изъ Софіи на выручку Плевны. Такимъ образомъ, удачный прорывъ, отдаляя нѣсколько лишь время и мѣсто сдачи, могъ бы поддержать только блескъ военной репутаціи самого Османа, но для Турціи не принесъ бы ни малѣйшей существенно стратегической выгоды. Надо однако сказать, что основываясь на тичномъ характерѣ и воинской стойкости Османа, общее мнѣніе у насъ склопялось къ тому, что онъ непремѣнно будетъ пробиваться, — и мы не ошиблись.
Вечеромъ 27-го ноября ружейный огонь изъ турецкихъ траншей, обыкновенно не прекращавшійся ни днемъ, ни ночью противъ позиціи генерала Скобелева, вдругъ прекратился. Проходитъ полчаса, проходитъ часъ и болѣе, а не слыхать ни одного выстрѣла, ни одна пуля не проноетъ надъ нагаими окопами. Что это значитъ?… Ужь не готовятся ли къ новой атакѣ?… Тишина у непріятеля невольно наводила на разныя сомнѣнія, хотя уже и были раныие нѣкоторыя свѣдѣнія, заставлявшія предполагать, что Османъ-паша намѣревается въ скоромъ времени покинуть Плевну. Въ это время является
