ществу. Много разсказывалось тода анекдотовъ по поводу его страннаго и грубаго обращенія со всѣми и каждымъ, но я не буду повторять этихъ разсказовъ. Лично, я убѣдился только въ одномъ, что онъ былъ человѣкъ весьма жолчнаго темперамента и изо всѣхъ силъ старался быть непремѣнно непохожимъ на всѣхъ другихъ архіереевъ. Случалось мнѣ слышать отъ его подчиненныхъ, въ особенности отъ сельскихъ священниковъ, бытъ которыхъ былъ для него какъ-будто непонятенъ, глубоко-негодующія рѣчи о немъ; но были такіе, которые хвалили его и говорили, что онъ любитъ во всемъ простоту и заботится исключительно о томъ, чтобы и другіе стремились къ этой добродѣтели. Но можно достовѣрно сказать, что если епископъ Іоаннъ и дѣйствительно имѣлъ своимъ идеаломъ какую-то простоту, то во всякомъ случаѣ не совсѣмъ ту, которую проповѣдуетъ Евангеліе, потому что послѣ смерти его остался значительный капиталъ въ процентныхъ бумагахъ. По поводу этого обстоятельства мнн припомнились наивня слова одного сельскаго священника, говорившаго со мною объ Іоаннѣ скоро послѣ его смерти. «Хорошо ему было распѣкать насъ, да швырять нами какъ какими-нибудь полѣньями: вонъ послн него тридцать тысячъ осталось; вѣдь это если по тысячѣ въ годъ, такъ ему на тридцать лѣтъ бы хватило». Говорили, что онъ былъ очень уменъ, даже будто-бы умъ его далеко выходилъ впередъ изъ умовъ необыкновенных; но объ этомъ я судить не берусь, потому что зналъ его очень мало, а изъ слышанныхъ мною его проповѣдей могъ убѣдиться только въ томъ, что онъ имѣлъ сильное желаніе казаться философомъ. Вотъ при этомъ архипастырѣ и произошло то, что будетъ разсказано ниже.
Былъ у меня сослуживецъ по гражданской палтѣ, такъ же, какъ и я, бывшій въ ней засѣдателемъ отъ дворянства, нѣкто М. Т. Петровскій, небогатый помѣщикъ. Человѣкъ онъ былъ пожиловй и даже очень, имѣлъ уже почти взрослыхъ дѣтей и только-что овдовѣлъ. Привыкнувъ къ супружеской жизни, имѣя на рукахъ много дѣтей, въ томъ числѣ маленькихъ, онъ хотѣлъ непремѣнно внось жениться, и одна очень милая дѣвица тоже уже не первой млодости, жившая по сосѣдству съ нимъ, согласилась замѣнить его дѣтямъ ихъ умершую мать. Когда дѣло было рѣшено, то явилось неожиданное препятствіе, заключавшееся въ томъ, что священникъ того прихода, въ которомъ они жили, отказался вѣнчать ихъ, по той причинѣ, что невѣста крестила у жениха, не помню кого именно, сына или дочь. Видя въ этомъ пустую придирку, они обвѣнчались въ губернскомъ городѣ, и я не участвовалъ въ этой свадьбѣ, въ качествѣ шафера, только потому, что въ то время умеръ мой отецъ, и я ѣздилъ въ бѣльское имѣніе хоронить его. Прошло уже болѣе года, и у Петровскихъ родился сынъ. Въ одно прекрасное утро Петровскі, уже въ то время не служившій вмѣстѣ со мною, пріѣзжаетъ ко мнѣ и разсказы-
