не принимая во вниманіе наступившую пору для полевыхъ работъ, выгоняетъ изъ деревень мужиковъ и заставляетъ ихъ привести дорогу въ возможно-лучшее состояніе. И дѣйствительно, въ теченіе какихъ-нибудь двухъ недѣль мужички, разными подходящими способами, такъ исправили дорогу, что митрополитъ Исидоръ катилъ по ней — туда и обратно, какъ по зеркалу; но дорога не долго подержалась въ такомъ улучшенномъ видѣ, вскорѣ она опять пришла въ свое первобытное состояніе, и такимъ образомъ потъ крестьянъ былъ пролитъ напрасно, а въ поляхъ своихъ мужички, навѣрное, сдѣали немало упущенія.
Въ 1861 году февраля 19-го дня изданъ былъ, какъ извѣстно, Высочайшій манифестъ объ освобожденіи крѣпотныхъ людей. По поводу этого событія, по селамъ и деревнямъ бродили проходимцы-толкователи манифеста и вкривь, и вкось, и тѣмъ только сбивали темный народъ съ пути пониманія сущей истины. Дабы не попасть въ просакъ, нѣкоторыя сельскія общества искали разъясненія смысла въ манифестѣ у такихъ лицъ, которымъ можно было бы довѣриться. Однажды, лѣтомъ того же года, я увидалъ предъ окнами своей квартиры выстроившуюся, на улицѣ, съ ружьями 14-ю роту Печерскаго пѣхотнаго полка, въ то время квартировавшаго въ г. Боровичахъ, и каптенармуса Лукина, вручающаго что-то каждому солдату. Я отворилъ окно и спросилъ Лукина, что онъ раздаетъ.
— Патроны, ваше благородіе, — отвѣтилъ Лукинъ.
— Для чего? — вновь спросилъ я его.
— Въ земскій судъ требуется рота съ заряженными ружьями, — отвѣтилъ Лукинъ.
— Зачѣмъ? — спрослиъ я его опять.
— Не могу знать; должно быть, бунтъ какой, — отвѣтилъ Лукинъ, — и рота отправилась чуть не бѣгомъ.
Я на скоро одѣлся и пустился за ротой. Подхожу къ дому, въ которомъ помѣщался земскій судъ, и вдругъ вижу слѣдующую картину: въ глубинѣ двора стоитъ, прижавшись къ забору, порядочная кучка крестьянъ съ обнаженными головами; съ улицы у растворенныхъ настежъ воротъ стоитъ 14-я рота солдатъ, держа ружья «на перевѣсъ», во дворѣ у вортъ же нѣсколько солдатъ изъ роты, составивъ свои ружья въ «сошки», дерутъ розгами крестьянъ по очереди; Крыловъ же стоитъ на крыльцѣ. Когда онъ пересѣкъ нѣсколько человѣкъ, то крикнулъ вопросительно къ мужичкамъ: — Поняли?
— Поняли, ваше сіятельство! — откликнулись крестьяне плачевнымъ голосомъ.
— По деревнямъ! — возопилъ Крыловъ, — топнувъ о крыльцо ногою и напутствовавъ нецензурнымъ словомъ.
