отношеніе помѣщиковъ къ ихъ подданнымъ было гуманное. Доказыавли, что можно ограничить реформу уменьшеніемъ, до крайнихъ размѣровъ, барщины и тому подобными полумѣрами.
— Русскій простолюдинъ, — говорили защитники крѣпостнаго права, — далеко еще не такъ развитъ, чтобы можно было предоставить ему свободу, которой, въ сущности, «онъ самъ и не требуетъ».
Понятно, чт такіе аргументы защитниковъ стараго порядка не оставались безъ должныхъ возраженій, и въ общемъ выводѣ эти возраженія мжоно формулировать въ извѣстномъ изреченіи одного иностраннаго дипломата:
«Старайтесь предупреждать требованія народа, ибо когда народъ потребуетъ самъ — вы вынуждены будете дать гораздо болѣе».
Помню, что въ описыаемое мною время, предшествующее паденію крѣпостнаго права, случилось мнѣ быть въ одномъ домѣ, гдѣ обыкновенно собиралось по вечерамъ, нѣсколько разъ въ мѣсяцъ, довольно многочисленное избранное провинціальное общество. Солидные люди развлекались за зеленымъ столомъ, а молодежь проводила время въ пѣніи, музыкѣ и бесѣдахъ. Разумѣется, что главною темою для разговоровъ и обмѣна мыслей — была предстоящая и всѣхъ тогда интересовавшая отмѣна крѣпостнаго права.
За ужиномъ бесѣда сдѣлалась болѣе оживленною, въ ней приняли участіе и «солидные люди». Послѣдніе болѣе спокойно и сдержанно относились къ «эмансипаціи крестьянъ», а иные изъ нихъ въ душѣ были даже противниками этой реформы, молодежь же была безусловнымъ ея сторонникомъ и пропагандистомъ. Въ назиданіе увлекющимся новшествами «солидные» доказывали, что и прежде жилось не худо не только барину, но и мужику. Въ подтвержденіе сказаннаго одинъ изъ собственниковъ, бывшій кавказскій служака полковникъ Л—ко, разказалъ случай, котораго самъ былъ очевидцемъ. Въ сѣверной части Кавказа не далеко отъ военной границы находилось довольно обширное имѣніе намѣстника кавказскаго князя Воронцова (это было въ сороковыхъ годахъ), имѣніе это называлось Воронцовкой и заключало въ себѣ десятки тысячъ десятинъ земли, лѣса и разныя угодья. Населенше этой деревни съ хуторами состояло изъ нѣсколькихъ тысячъ душъ. Всѣ они были крѣпостными М. С. Воронцова, жили они приольно, даже въ достаткѣ. Нв всемъ тогдашнемъ сѣверномъ Кавказѣ знали «Воронцовскихъ», какъ лучшихъ и надежныхъ подводчиковъ, щеголявшихъ своими сильными, рослыми и отлично содержимыми волами. Жители Воронцовки, «чумакуя» по Кавказу, не разъ видывали своего помѣщика, но въ деревнѣ у нихъ онъ никогда не былъ, хотя тамъ имѣлся господскій домъ. Однажды во время объѣзда намѣстникомъ «лѣваго фланга», пришло извѣстіе въ Воронцовку, что М. С. Воронцовъ проѣздомъ прибу-
