для тѣхъ полковыхъ командировъ, котрые не отдали своимъ солдатамъ того, что имъ принадлежитъ потому, что солдаты, молчавшіе до сихъ поръ изъ боязни, получили теперь возможность жаловаться, и пользуются этимъ безъ малѣйшаго стѣсненія; они все высказываютъ преемнику, первый долгъ котораго состоитъ въ томъ, чтобы опросить ихъ о всѣхъ несправедливостяхъ, какія могли быть сдѣланы по отношенію къ нимъ. Русскій солдатъ никогда не прощаетъ, если ему не додали хотя бы одной копѣйки, и рано или поздно потребуетъ ее 1). Если претензіи громадны, то выпутываются изъ затрудненія тѣмъ, что бросаютъ солдатамъ извѣстную сумму денегъ, часто меньшую той, которая имъ слѣдуетъ, но настолько значительную, что она можетъ удовлетворить ихъ и заставить отступиться отъ остальныхъ своихъ претензій; или же просятъ у нихъ милости и взываютъ къ нимъ о пощадѣ, какъ поступилъ на моихъ глазахъ гнусный Иванъ Владычинъ, командиръ Смоленскаго пѣхотнаго полка, нѣкоторые же стращаютъ своихъ солдатъ, заявляя, что оставляютъ полки лишь на время и что снова вернутся и примутъ ихъ; такъ именно сдѣлалъ мой предшественникъ, графъ Иванъ Разумовскій, еще болѣе подлый, чѣмъ предшествующій, такъ какъ онъ богатъ и считаетъ себя вельможею 2). Наконецъ стараются развязаться съ ними съ помощью хитрости, обмана, низостей, если же и со всѣмъ этимъ нельзя добитсься ихъ согласія, то имъ платятъ.
Русскихъ оберъ-офицеровъ судятъ въ Европѣ слишкомъ строго и несправедливо; ихъ изображаютъ самыми дурными красками. Я видѣлъ среди ихъ, какъ видятъ и вездѣ, нѣкоторыхъ отдѣльныхъ личностей, недостойныхъ носить мундиръ; привычка ихъ жить по-солдатски въ то время, когда они состоятъ сержантами, придаетъ имъ часто тонъ и привычки солдата; чрезмѣрная грубость и привычка извлекать пользу изъ всего и на всемъ, къ несчастію, слишкомъ терпимы въ Россіи. Войны противъ турокъ, сопровождающіе ихъ грабежи, возможность перемѣнять
1) Я могу привести тысячи тому примѣровъ, но ограничусь однимъ. Одинъ офицеръ моего полка, нѣкто Стойковъ, былъ еще сержантомъ при осадѣ Очакова. Послѣ разграбленія города, онъ увидѣлъ у одного солдата турецкій ножъ, сторговалъ его и купилъ за 50 копѣекъ, н, не имѣя при себѣ денегъ, обѣщался отдать на другой день; потомъ онъ забылъ объ нихъ. Восемь лѣтъ солдатъ молчалъ. По прошествіи этого времени солдатъ этотъ былъ уволенъ въ отставку и передъ уходомъ изъ полка потребовалъ выдачи этой суммы. Я призвлаъ офицера, который сначала не понималъ, о чемъ я хотѣлъ говорить; но когда солдатъ напомнилъ ему обстоятельства дѣла, то онъ призналъ долгъ и уплатилъ его.
2) Когда я спрашивалъ солдатъ моего полка о графѣ Иванѣ Разумовскомъ, то греадеры 2-й роты сказали мнѣ: «Мы имѣемъ тысячи претензій, но лишь бы Богъ взялъ его отъ полка, и мы отказывамся отъ всего, если отъ него избавимся». Этотъ Иванъ Разумовскій былъ настоящее чудовище.
