цели. Но не только в виде средства, но и непосредственно стремится человек отказать себе в наслаждениях, потому что познание страдания мира (во всех явлениях которого он узнает самого себя, свою волю) отвращает его от мира и он знает, что всякое удовлетворение воли сызнова оживляет ее и делает ее все более страстной.
Кого же вид страдания не излечивает от воли к жизни, того ожидает собственное, лично переживаемое страдание, которое тем более сильно, чем интенсивнее воля.
Ужасные боли, которым подвержены каждая часть нашего тела, каждый нерв, не могли бы быть, если бы мы или это тело не были чем-то таким, чего не должно бы быть[1].
Это положение, которое поймут немногие.
Природе важно только наше существование (Daseyn), а не наше благополучие (Wohlsein).
Мир существует, и это очевидно; я хотел бы знать только, кому от этого какая польза.
- ↑ [Позднее:] Но они полезны тем, что обращают наше внимание на поражение и необходимость оберегания соответствующей части.
