Sie sind nothwendig, wie des Baumes Frucht,
Sie kann der Zufall gaukelnd nicht verwandeln.
Hab’ ich des Menschen Kern erst untersucht,
So weiss ich auch sein Wollen und sein Handeln“.
(„Знай, что деяния и мысли человека нельзя уподоблять слепому движению морских волн. Внутренний мир, микрокосм человека — вот глубокий родник, где они всегда берут начало. Они необходимы, как плод дерева; их не может изменять прихотливая игра случая. Коль скоро я разобрал внутреннюю сущность человека, то я знаю также его желанья и его деяния“).
Я с удовольствием вспомнил здесь о всех этих поэтах и философах, моих славных предшественниках в защищаемом мною учении. Но оружием философа служат не авторитеты, а доводы: только ими, поэтому, отстаивал я свой взгляд, и надеюсь все-таки, что доказал его с такой очевидностью, которая дает мне теперь бесспорное право сделать вывод a non posse ad non esse. Благодаря этому, отрицательное решение выставленного Королевской академией вопроса, обоснованное выше, при рассмотрении самосознания, непосредственно и фактически, т. е. a posteriori, получает теперь также и косвенное и априорное обоснование, — ибо чего вообще не существует, для доказательства того и в самосознании не может найтись никаких данных.
И хотя, быть может, защищаемая здесь истина принадлежит к тем, которые могут идти вразрез с предвзятыми мнениями близорукой толпы и даже казаться предосудительными в глазах людей слабых и невежественных, однако это не могло удержать меня от того, чтобы высказать ее без околичностей и недомолвок, — принимая во внимание, что я обращаюсь тут не к народу, а к просвещенной академии, поставившей свой весьма современный вопрос не для утверждения предрассудка, а в честь истины. — Сверх того, честный искатель истины, пока дело идет еще о том, чтобы установить и удостоверить какую-либо истину, всегда будет иметь в виду исключительно только ее основания, а не ее следствия, для которых настанет свое время тогда, когда она сама получит себе твердую опору. Не заботиться о следствиях, оценивать одни основания, не задаваясь сначала вопросом, согласуется или нет какая-либо дознанная истина также с системою
