количествомъ можно было бы убить семь или восемь человѣкъ, непривычныхъ къ опіуму, но желтолицый человѣкъ, вѣроятно, привыкъ къ яду, потому что онъ ушелъ съ выраженіемъ полной благодарности и удовольствія. Физически его больше никогда не видали, но онъ сдѣлался однимъ изъ самыхъ постоянныхъ посѣтителей видѣній де-Куинси. Малаецъ съ шафраннымъ лицомъ и необычайно черными глазами сталъ чѣмъ-то въ родѣ генія крайняго Востока, имѣвшаго ключи Индіи, Японіи, Китая и другихъ странъ, заброшенныхъ на земномъ шарѣ въ химерическую и невыразимую даль. Подобно тому, какъ повинуются проводнику, котораго не звали, но за которымъ необходимо слѣдовать съ роковой неизбѣжностью, свойственной снамъ, де-Куинси по стопамъ малайца углублялся въ области баснословной древности и невыразимыхъ чудесъ, которыя вызывали въ немъ чувство глубокаго ужаса. „Я не знаю—говорилъ онъ въ своихъ признаніяхъ—раздѣляютъ ли другіе мое чувство въ такой степени, но я часто думалъ, что если бы я принужденъ былъ покинуть Англію и жить въ Китаѣ среди обычаевъ, манеръ и декорума китайской жизни, я бы сошелъ съ ума... Молодой китаецъ кажется мнѣ какимъ-то допотопнымъ существомъ...
Въ Китаѣ, за исключеніемъ того, что въ немъ есть общаго съ остальной Южной Азіей, меня ужасаетъ образъ жизни, обычаи, безусловное отвращеніе,—та внутренняя стѣна, которая отдѣляетъ насъ отъ Азіи и которая слишкомъ широка, чтобы ее можно было анализировать; я бы скорѣе согласился жить съ обитателями луны или дикарями“.
Съ лукавой ироніей малаецъ, который, казалось, понималъ это отвращеніе опіофага, непремѣнно велъ его къ громаднымъ городамъ, къ фарфоровымъ башнямъ, къ крышамъ, изогнутымъ, какъ сабо и украшеннымъ безпрерывно звенящими колокольчиками, къ покрытымъ джонками рѣкамъ, черезъ которыя ведутъ скульптурные драконы въ видѣ мостовъ, къ улицамъ, загроможденнымъ безчисленными толпами мартышекъ, покачивающихъ своими головками, съ прорѣзанными вкось глазами, вертящихъ, какъ крысы, своими подвижными хвостиками и бормочущихъ съ безконечными поклонами свои односложныя привѣтствія.
Третья и послѣдняя часть „Грезъ опіофага“ но-
