CXL
БЕАТРИЧЕ
Въ пустынѣ выжженной, сухой и раскаленной
Природѣ жалобы слагалъ я изступленный,
Точа въ душѣ своей отравленный кинжалъ,
Какъ вдругъ при свѣтѣ дня мнѣ сердце ужасъ сжалъ:
Большое облако, предвѣстье страшной бури,
Спускалось на меня изъ солнечной лазури,
И стадо демоновъ оно несло съ собой,
Какъ злобныхъ карликовъ, толпящихся гурьбой.
Но встрѣченъ холодно я былъ ихъ скопомъ шумнымъ;
Такъ встрѣчная толпа глумится надъ безумнымъ.
Они, шушукаясь, смѣялись надо мной
И щурились, глаза слегка прикрывъ рукой:
„Смотрите, какъ смѣшна карикатура эта,
Чьи позы—жалкая пародія Гамле(!)та,
Чей взоръ—смущеніе, чьи пряди вѣтеръ рветъ;
Одно презрѣніе у насъ въ груди найдетъ
Потѣшный арлекинъ, бездѣльникъ, шутъ убогій,
Сумѣвшій мастерски воспѣть свои тревоги
И такъ плѣнить игрой искусныхъ позъ и словъ
Цвѣты, источники, кузнечиковъ, орловъ,
Что даже мы, творцы всѣхъ старыхъ рубрикъ, рады
Выслушивать его публичныя тирады!“
