Но чудо страшное нежданно взоръ встрѣчаетъ:
Вдругъ тѣло женщины, гдѣ чары божества,
Гдѣ обѣщаетъ все восторгъ и изумленье—
О чудо мерзкое, позоръ богохуленья!—
Вѣнчаетъ страшная, двойная голова!
Ея прекрасный ликъ съ гримасою красивой—
Лишь маска внѣшняя, обманчивый нарядъ,
И настоящій ликъ сквозь этотъ обликъ лживый
Бросаетъ яростно неотразимый взглядъ.
О Красота! клянусь,—рѣка твоихъ рыданій,
Бурля, вливается въ больную грудь мою;
Меня пьянитъ потокъ обмановъ и страданій,
Я изъ твоихъ очей струи забвенья пью!
— О чемъ ея печаль? Предъ ней всѣ страны свѣта
Повержены во прахъ; увы, какое зло
Ее, великую, насквозь пронзить могло—
Ее, чья грудь крѣпка, сильна, какъ грудь атлета?
Ея печаль о томъ, что многіе года
Ей было жить дано, что жить ей должно нынѣ,
Но, что всего страшнѣй, во мглѣ ея уныній
Какъ намъ, ей суждено жить завтра, жить всегда!
