Черезъ полчаса командиры и люди въ фуражкахъ были уже на плацу. Прибылъ и флигель-адъютантъ, вѣроятно приглашенный предварительно Карломъ Ѳедоровичемъ. Командиры съ Бюлеромъ во главѣ обступили флигель-адъютанта, толковавшаго имъ о порядкахъ церковныхъ парадовъ въ присутствіи государя. Увѣренный, что по чувству самосохраненія всѣ эти лица воспользуются наставленіями флигель-адъютанта, я не вмѣшивался и не вслушивался въ ихъ жаркіе вопросы и толки, а только, испытавши на себѣ повадку начальства сваливать всякую безтолочь на адъютанта, караулилъ, какъ котъ мышенка, минуту, когда флигель-адъютантъ, окончивъ наставленія, пойдетъ къ своей пролеткѣ. Не успѣлъ послѣдній отдѣлиться отъ толкующей между собою офицерской группы, какъ я, подсовывая правую руку подъ его лѣвый локоть, сказалъ: „извините, полковникъ, что я въ свою очередь рѣшаюсь прибѣгнуть къ вашему знанію, въ виду совершеннаго недоумѣнія насчетъ завтрашней моей роли“.
— Станьте вы на правомъ флангѣ батальона передъ вашимъ развернутымъ взводомъ и по командѣ батальону шага скомандуйте вашему взводу: налѣво, а затѣмъ по командѣ: маршъ! сыграйте, подъ лѣвую ногу и батальону и себѣ, но не трогайтесь съ мѣста до тѣхъ поръ, пока весь батальонъ не пройдетъ къ церемоніальной линіи и не очиститъ вамъ мѣсто. Тогда подъ тотъ же маршъ идите параллельно жолнерамъ и противъ государя поверните взводъ во фронтъ и отсалютуйте!
На другой день къ 7 часамъ утра полкъ нашъ въ батальонномъ составѣ ждалъ на плацу царя. Прибылъ и Фитингофъ, къ которому мало по малу стали собираться генералы всѣхъ частей войска. Съ полной въ себѣ увѣренностью, я стоялъ съ трубачами на правомъ флангѣ батальона, передъ которымъ во всей сановитой красотѣ стоялъ маіоръ Вейнбергъ.
Вдругъ къ немалому моему удивленію Вейнбергъ громогласно сказалъ:
— Г. адъютантъ, извольте стать съ трубачами передъ батальонъ.
Я сдѣлалъ видъ, что не слыхалъ команды; но подумалъ: охота человѣку, ничего не зная, мѣшаться не въ свое дѣло.
