Но когда я увидалъ вышедшихъ изъ калитки двухъ офицеровъ, повернувшихъ прямо къ канцеляріи, то издали еще узналъ въ нихъ двухъ весьма приличныхъ, сдержанныхъ корнетовъ. Сердце мое дрогнуло въ ожиданіи чего-то непріятнаго. Я еще усерднѣе принялся за свои бумаги, когда оба офицера вошли въ канцелярію, и одинъ изъ нихъ, Красносельскій, сказалъ: „г. адъютантъ, общество офицеровъ поручило намъ просить васъ о высылке въ казенный садъ трубачей“.
Утвердительно качнувъ головою, я сказалъ, что немедля пошлю за трубачами, что тутъ же исполнилъ черезъ нарочнаго. Не прошло и часу, какъ я увидалъ трубачей съ нотами и пюпитрами, въ ногу идущихъ по направленію къ казенному саду. Между тѣмъ стало смеркаться. Такъ называемыя словесныя приказанія были записаны, и пришлось отпустить вахмистровъ.
Въ это время раздались изъ сада громкіе трубные звуки. До сихъ поръ канцелярскія занятія могли служить предлогомъ непоявленія моего въ средѣ веселящагося полка. Но дальнѣйшее отсутствіе имѣло бы видъ преднамѣреннаго моего удаленія отъ товарищей. Пославши вопреки приказанію полк. командира трубачей въ садъ, я долженъ былъ и самъ идти туда же, хотя среди выпившей молодежи могъ попасть на роковое столкновеніе.
Когда я вошелъ въ садъ, то офицеры расхаживали по дорожкамъ отдѣльными группами вокругъ бесѣдки, освѣщенной, помнится, плошками. Тамъ въ одномъ изъ пролетовъ стояли люди, подававшіе шампанское, и не желая быть трезвымъ среди выпившихъ, я прямо отправился въ бесѣдку.
При входѣ въ нее, меня встрѣтили юнкера, находившіеся обыкновенно въ ближайшемъ завѣдываніи адъютанта.
— А, вотъ и нашъ адъютантъ! громко воскликнулъ Майдель, передавая мнѣ стаканъ: за здоровье адъютанта! воскликнулъ онъ.
— За здоровье адъютанта! крикнулъ флегматичный Кошкуль.
— За здоровье адъютанта! крикнулъ энергически князь Щербатовъ.
