надъ площадью метровъ 300, онъ упалъ на крышу церкви съ такой силой, что сломалъ ногу. Около того же времени сдѣланъ былъ опытъ первымъ нѣмцомъ, нюрнбергскимъ, гражданиномъ, Форзингеромъ, и такъ же несчастливо.
Когда король Шотландiи, Iаковъ IV, послалъ въ сентябре 1507 г. посольство во Францiю, любимецъ его, хвастливый аббатъ Джонъ Дамiаяъ, испросилъ разрѣшенiе короля перелетѣть на крыльяхъ изъ Эдинбурга во Францiю. Тысячи зрителей напряженно ожидали его подъема съ высокой дворцовой стѣны. Но онъ не только не полетѣлъ, а даже не поднялся и сразу свалился на землю, сломавъ ногу. Но хитрый и изворотливый Дамiанъ сумѣлъ найти отговорку. Добившись диспута, онъ хитроумно доказалъ по всѣмъ правиламъ схоластики, что онъ упалъ потому только, что среди орлиныхъ перьевъ, изъ которыхъ были сдѣланы крылья, попало нѣсколько куриныхъ: первые рвались въ высь, а вторые, порываясь вернуться къ своей навозной кучѣ, тянули его внизъ. Выводъ былъ правиленъ съ точки зрѣнiя ограниченной средневѣковой науки, — и потому король продолжалъ дарить ему свою благосклонность, и Дaмiaнъ долго еще тянулъ съ него деньги всевозможными алхимическими фокусами.
Намъ кажется смѣшнымъ это легковѣрiе, но оно зависѣло не отъ наивности отдѣльныхь лицъ, а отъ всего научнаго метода схоластическаго средневѣковья съ его слѣпой вѣрой въ тексты, даже въ тексты древнихъ авторовъ, переводившихся безъ критики и надлежащего пониманiя. Математически обоснованный опытъ, дающiй въ наше время велiче и силу воздухоплаванiю и другимъ отраслямъ науки и техники, былъ тогда достоянiемъ рѣдкихъ изслѣдователей, трудамъ которыхъ поэтому не придавали значенiя. Вотъ что писалъ, напр., Галилей Кеплеру: «Когда я въ 1610 г. хотѣлъ показать профессорамъ во Флореицiи въ свою подзорную трубу четырехъ спутниковъ Юпитера, — они не пожелали видѣть ни трубы, ни спутниковъ и закрыли глаза передъ свѣтомъ истины. Эти люди думаютъ, что въ природѣ нельзя найти истину, а искать ее надо только въ сравненiи текстовъ. Ты почти единственный человѣкъ, относящiйся съ довѣрieмъ къ результатамъ моихъ изследовашй».
Большинство попытокъ овладѣть воздухомъ такъ похожи одна на другую, что нѣтъ ни интереса, ни надобности перечислять, все огромное множество ихъ. Всѣ онѣ, какъ и множество теоретическихъ построенiй, имѣютъ то главное значенiе, что поддерживали въ человечествѣ упорно и неуклонно надежду на счастливую побѣду хоть въ будущемъ. Интересны, напр., мечтатнiя испанца Гонзалеса, увѣрявшаго (въ 1648 г.), что человѣку удастся полетѣть, если онъ соорудить себѣ родъ экипажа, къ которому привяжетъ десять птицъ. Позже (въ 1684 г.) на обложкѣ одной книги появился рисунокъ, изображающиiй человѣка, висящаго на большомъ деревннномъ сооруженiи къ которому привязано двадцать-пять гусей и тянутъ этотъ оригинальный воздушный экипажъ съ помощью большого паруса, прикрѣпленнаго къ нему. Около половины XVII столѣтiя итальянецъ Бареттини выступилъ съ курьезнымъ проектомъ, обѣщавъ перелетѣть изъ Варшавы въ Константинополь въ 12 часовъ на большомъ летательномъ аппаратѣ, сдѣланномъ изъ соломы и мочалы. Польскiй дворъ доставилъ даже изобрѣтателю средства для сооруженiя диковиннаго экипажа, но онъ такъ и не былъ примѣненъ къ дѣлу, такъ какъ строитель безъ конца отдѣлывался отговорками, что машина все еще не закончена.
Въ 1660 г. заставилъ много говорить о себѣ «летающiй сапожник», Соломонъ Идлеръ, изготовившiй себе крылатый аппаратъ изъ желѣза и пестрыхъ перьевъ. Вначалѣ онъ намѣревался полетѣть съ городской башни въ Аугсбургѣ, потомъ передумалъ, и выстроилъ деревянный мостъ,
